Право на бессмертие. Ядерный скальпель

Волнение все-таки сказывается – поднялись в девятом часу. Приведя внешний вид в порядок, занялись вещами. По здравом размышлении запаковали по сумкам одежду (возможность поменять на сухое в море дорого стоит, в смысле, высоко ценится), продукты в рюкзак (идешь в тайгу на день – бери запас на неделю. Никто не может предугадать, как оно там в море обернется). Естественно, ноутбук в рюкзачок с девайсами. Остальное, протерев «пальчики», бросим. Сожгли все бумажные распечатки, явив черным туннелям невиданную вещь – открытый огонь. Сбегав на платформу «Холборна», мы с командиром получили лишь информацию о готовности тройки Мансура. Время совершения их акции – четыре пятнадцать пополудни. Наконец, отобедав и передохнув, свернули спальники, надели рабочие перчатки и приступили к протирке «пальчиков», используя опять же многострадальный парфюм «Чарли». Впрочем, поработать напарники мне не дали.

– Искандер, ты лучше возьми ноут да понаблюдай качественно наверху вокруг здания станции, а мы сами закончим и подойдем. Опять же, машину нам подходящую присмотри. Кемаль, сходи, открой дверь.

– Есть, командир.

Здоровяк, щелкнув замком, сразу вернулся в туннель, а я, пристроившись на столе, развернул и запустил ноут. Сначала гляну картинки с камер, а потом уже… Далекий лязг за приоткрытой дверью в слабо освещенный коридор ударил по нервам. Похоже, это в фойе, железяка от раскуроченного аппарата. Крысы? Ответом на вопрос стали приближающиеся звуки голосов. Короткие, очень похожие на приказы и ответы, фразы. Щелчок тачпада… Черт! На картинке первой камеры черный фургончик с однозначной надписью «Полиция» на борту. Стоит напротив входа в здание станции. Точно: они напоролись на деталь от разобранных торговых автоматов, не заметив со света. Закрываю немедленно погасший ноут, мысли судорожно мечутся в голове. Бежать предупредить и выходить через другую станцию? А если и там засада?! Мы натоптали прилично – следы на лестнице видны невооруженным глазом. Будут прочесывать туннели… Да и загудят железные ступеньки подо мной, а дверь открыта…

Сколько вообще противников и есть ли у них оружие?! Мысли об оружии привели к первым правильным действиям: вытягиваю оба ствола, сбрасываю предохранители, взвожу курки. Шаги в коридоре! Вжимаюсь в стену у приоткрытой двери. Явно двое. Один толкает дверь, другой перечеркивает комнату ярким лучом фонаря. Звучит приглушенный доклад:

– Пустая открытая комната с мебелью, сэр. Принял, жду.

Луч ушел! Делаю невесомый шаг с разворотом, передо мной в проеме две стоящие боком фигуры в шлемах, черных комбезах, бронежилетах и с автоматами в руках. Уловив движение, они синхронно поворачиваются, одновременно поднимая оружие…

Дых!

Штах!

Солидно отработал «браунинг», эхом отозвалась ему «беретта». У стрелков были незащищенные места – глаза за стеклами тактических очков, а с такого расстояния промахнуться невозможно. Отброшенные тяжелыми пулями, бойцы фойерармс еще валились на пол, а я уже шагнул в коридор.

Дых!

Штах!

Еще один. Пуля «беретты» легла ниже, в горло, но привычный «браунинг» не подвел. Где?.. И тут я понял, где все остальные враги. Три посмертных волны, три прожигающих и леденящих потока взвели организм, придав ему нечеловеческую чувствительность. Четыре шага к очередной двери:

Штах!

Штах!

Противник ликвидирован. Вдоль стеночки к проходу…

Дых!

Готов и этот. Второй этаж! Стрелять начал прямо с лестницы:

Дых!

Дых!

Штах!

Три пули на двоих, но результат гарантирован. Теперь ощущаю все здание, даже почувствовал, как гудит винтовая лестница под ногами поднимающихся Ахмета и Кемаля. Невероятное, жгущее нервы, сверхъестественное ощущение… Вдруг словно что-то ударило по груди, выбивая воздух из легких, картинка в мозгу резко сжалась и почти потухла. Откат! Превозмогая наваливающуюся тяжесть, на остатках сил сбегаю вниз, к фойе – там последний.

Боец фойерармс наверняка слышал звук падения тел своих коллег, звон отлетающих гильз. Но опыт (или страх?) не позволил вызвать товарищей по рации. И сейчас он ведет стволом вслед моему летящему в прыжке силуэту, а палец плавно вдавливает спусковой крючок…

Дых!

Штах!

Выстрелил с двух рук на лету. Стекла тактических очков взорвались кровавыми осколками, так и не ответивший «хеклер-кох» упал на пол фойе, рядом с телом владельца. А я лежал и задыхался. Сердце бешено билось в груди, гремело и шумело в ушах, жестоко долбило в виски. Никак не получалось вздохнуть полной грудью, а потом кто-то вынул из тела кости и погасил свет…

Мы были друг перед другом – я и… я? Идущие от двойника-напарника братское тепло, участие, дружба, преданность вливали силы в истощенный организм, его энергия заставляла дышать и возвращала…

– Искандер! Искандер!

Сильные руки трут щеки и виски, мнут мочки ушей. Чувствуя холодную влагу на лице (Вода? Пот?), открываю глаза.

– Живой? Контузило?

Силы понемногу возвращаются, хотя воздуха еще маловато:

– Нет… командир… откат.

– Хлебни!

Опять коньяк! Ну, не люблю я его! Тем не менее скользнувший по пищеводу теплый комок дал положительный результат.

– Там, на улице, фургон…