Право на безумие

«Просто удав и кролик какой-то». Оксана, осознав, что все живы и никаких претензий ей никто не предъявляет, с неподдельным интересом продолжала наблюдать за происходящим в целом и за мужчиной в отдельности. «Здоровый экземплярчик, однако». А тот вдруг обмяк, бережно опустил старушку на землю и как-то засуетился, глухо бормоча извинения. Залез в салон автомобиля, покопался там, вытащил аптечку, явно намереваясь оказать старухе первую помощь. Открыл дверь и усадил ее на заднее сиденье, постоянно бубня себе под нос что-то успокаивающее. Старушка вдруг заплакала, сначала тихо, а потом, словно входя во вкус, все громче и громче и, наконец, завыла в полный голос. «Заявлю, ирод». «Ну, что ты, мать. Все ж хорошо», протянул ей сумку и, похоже, деньги, потом еще что-то сказал и попытался взять бабку за руку. Но та взвизгнула, схватила деньги и сумку, и с неожиданной резвостью выскочила из машины. Через минуту воцарилась тишина. Дорога была все так же пуста, ни машин, ни пешеходов, не было даже случайных зевак. Только разбитая машина и ее курящий хозяин.

3

Головой он все-таки стукнулся, и некоторое время перед глазами стояло кружево разноцветных ярких красок. В себя пришел после легкого тычка в висок. Живая и здоровая бабка, изображая из себя плюющуюся фурию, пыталась сумкой, в которой, похоже, лежали пустые бутылки, отбить зеркало заднего вида. Пора было прекращать этот бардак. Вылез наружу, поймал упирающуюся бабку, вырвал из рук и зашвырнул в салон сумку. Приподняв над землей, поразмышлял на тему «придушить или нет», и увидел глаза своего «противника», и отражающийся в них  животной страх и ужас. Поняв, что увидела бабка, испугался сам.

«Надо улаживать ситуацию. Дам денег, отвезу куда ей там надо. Стоп, сумка».

Бабуля, похоже, успокоилась и снова начала орать. Сначала помянула добрым словом всех его родственников, а затем начала угрожать милицией, каким-то депутатом и, конечно, президентом, который обязательно «до всех сволочей доберется». В завершение объявила его «новым русским», накупившим кучу иномарок, которого давно пора сдать в БХСС.

Леший сунул ей деньги и сумку, и вытащил из аптечки одноразовый шприц. Крепко взяв старуху за руку и смотря ей прямо в глаза, сурово произнес:

        - Так, мать. Пора принять успокоительное. Я тебе сейчас димедрольчика вколю, и будешь как огурчик.

        - Совсем доконать решил, отравитель проклятый.

Подхватив сумку, бабка, словно антилопа, ринулась в ближайший проулок.

Он стоял, прислонившись к машине, смотря вслед убегающей бабуле, в чьей сумке теперь покоилась отрубленная конечность, и курил.

«Зря я, наверное, ей пакет подсунул. Еще кондрашка хватит. Ну, что сделано, то сделано».

        - Возьмите платок, у вас кровь сильно течет.

От неожиданности Леший вздрогнул. Оглянулся. Перед ним, с протянутым носовым платком, стояла живая кукла Барби. Вот только глаза у нее были умные и встревоженные. Он машинально взял платок, приложил его к ссадине.

-Вы себя хорошо чувствуете? Может, помощь нужна? Отвезти вас в больницу? А машину здесь оставите, или ко мне во двор поставим? Я живу напротив. Давайте зайдем, у меня йод есть и пластырь.

Под таким напором он сдался. Пока, под неодобрительным взглядом пса, загоняли во двор его развалину и неумело, но очень тщательно обрабатывали его бровь, Алексей думал о том, что хорошо бы сейчас плюнуть на все, собрать удочки и уехать куда-нибудь в глушь, где нет автомобилей, начальства, работы и связанных с ней неприятностей, а также мечей, отрубленных рук и злых собак.

Хозяйка, усадив его на деревянный стульчик в оплетенной виноградом беседке, отлучилась в дом, пообещав принести чего-нибудь прохладительного, а он, собравшись с духом, набрал номер шефа.

- Ну, и где нас носит?

- Да я тут в аварию попал. Жертв нет, машина в хлам.

- Сам-то целый?

- Вроде целый. Башка только сильно болит. Может, я выходной возьму?

- Хорошо. Долги свои знаешь. В понедельник, чтобы все было готово.

«Так, одной проблемой меньше».

Тихонько звякнув, на стол опустился поднос с запотевшими стаканами и таким же кувшинчиком. Барби смотрела на него и улыбалась нежно, ласково, с каким-то обезоруживающим сочувствием.

- Все нормально?

- Да, спасибо. Уже гораздо лучше.

Они пили сок и молчали. Хорошо как-то молчали, словно знакомы давно и слов никаких не нужно. Она рассматривала его, изучала, но мягко, ненавязчиво. Словно прижималась к нему своей душой, стараясь этим слиянием рассказать ему о себе то, что никакими словами не передашь. А он сидел рядом, и несколько растеряно рассматривал ее сережку. Нежный запах винограда, прохлада после дождя, красивая женщина рядом, полная идиллия. Резко залаял пес, и очарование начало улетучиваться. «Если я машину завтра заберу, это вас не затруднит? Нет, пожалуйста. Позвоните предварительно. Запишите телефон. Спасибо за помощь, я пойду».

Он встал со стула, рыкнул дернувшемуся Семену «сидеть», махнул на прощанье рукой и вышел на улицу.