Право на эшафот (СИ)

— Коса — слишком простонародная причёска, — заметила тётя.

— Так я и собираюсь играть роль горничной, — напомнила я.

— Для горничной она тоже слишком простонародная. Косы характерны для сельских жительниц.

— Ничего, поработаю на вас, пообтешусь, не буду больше напоминать деревенщину.

Она рассмеялась, но смех тут же застыл у неё на губах, потому что дверца движущейся кареты распахнулась и туда как к себе домой ввалился Его Величество Теодоро Второй.

Глава 7

Я смотрела на Его Величество и чувствовала себя кошкой. Нет, не той, которая может смотреть на короля, а той, перед мордой которой поставили миску со сметаной, но на таком расстоянии, что можно только нюхать, а дотянуться нельзя. Нет, теоретически можно было дотянуться и попробовать, но расплата за это следовала незамедлительно как разбитым сердцем, так и уничтоженной репутацией.

— Какая неожиданная встреча, — издевательски произнёс Теодоро, прервав молчание. — Хотел побеседовать с графиней Хаго о том, где может скрываться её племянница, а они оказались вместе. Удачно, не правда ли, дамы?

Он захлопнул дверцу и уселся на диванчик рядом со мной, причём не подальше, а бок о бок, так что его бедро оказалось вплотную к моему. Обращаться так с герцогинями, даже беглыми? Я возмущённо посмотрела на незваного спутника, но всё его внимание было уделено нахмурившейся тёте. Пришлось спасаться самой, отодвинувшись к стенке. В отместку я продолжила расчёсывать волосы. Конечно, это неуважение, но кто не уважает нас, не может рассчитывать на уважение от нас.

— Заявляю протест, Ваше Величество, — вдохновенно сказала тётя. — Права моей племянницы были нарушены.

— Не гневите Двуединого, донья, — усмехнулся король. — Вы лишены опекунства, поэтому я имею право распоряжаться будущим Эстефании.

— Не имеете, — неожиданно отрезала тётя.

— После того как она пыталась меня отравить? — он повернулся ко мне, и расчёска застыла у меня в руках. — Неужели вы не поделились с тётей, что вы натворили?

— Я даже не успела с ней поделиться тем, что вы мне сделали непристойное предложение, — не удержалась я, вызвав своими словами возмущённый «ах» от тёти. Правда, для меня осталось неясным, возмущалась она поведением короля или тем, что я об этом так спокойно упомянула. — Не успела я добраться до Фрумоны, как леди Хаго поступил приказ от вас явиться в столицу.

— У вас была целая дорога для рассказа.

— Я использовала её куда правильней — выспалась. Дорога во Фрумону выдалась не из лёгких, знаете ли, Ваше Величество.

Расчёска скользила по волосам, как лёгкая яхта по морю при попутном ветре. Управляться с такой копной было непривычно, но я справлялась, получая от этого даже некоторое удовольствие. В том числе эстетическое: волосы были нежные, как шёлк, и отливали золотом.

— Вам не идёт этот цвет, Эстефания, — неожиданно сказал король. — С чего вы вдруг вырядились во всё чёрное, как ворона?

Поправлять Его Величество и сообщать, что ворона как раз чёрная не полностью, в отличие от ворона, я не стала. Вряд ли он умилился бы моим орнитологическим знаниям. Скорее, посчитал бы ещё одним оскорблением короны.

— Это траур по моим погибшим надеждам.

— Надеялись красиво умереть на эшафоте? — рассмеялся он. — Другие ваши надежды пока не похоронены. Например, надежде на счастливый брак суждено сбыться совсем скоро.

Я скорчила гримаску, показывающую отношение к навязываемому жениху, и начала заплетать волосы. Пусть тётя считает это деревенской причёской, но косу потом можно уложить на голове и закрепить шпильками, которые я предусмотрительно не стала продавать ювелиру.

— Ваше Величество, — вмешалась в нашу милую беседу тётя, — вопрос слишком серьёзный, чтобы к нему столь легко относиться. По какой причине блок с магии моей племянницы не был снят?

— А его ставили? — удивился король. — Кто?

— Я не помню. У меня блок ещё и на части памяти, — пожаловалась я. — И это точно нарушение моих прав.

И неважно, кто их нарушил: мне нужна память этого тела, иначе я могу ошибиться до смерти: именно такие ставки наверху.

— Этим займётся ваш будущий муж. Не переживайте.

Он положил свою руку на мою, якобы желая успокоить. Или напротив — желая заставить нервничать. Короли — существа непредсказуемые, играют по своим правилам, даже когда они такие красивые. Рука тоже была красивая, на удивление не изнеженная рука кабинетного деятеля, а рука того, кто не чурается физических нагрузок — подушечки мозолей ощутимо царапнули мою нежную кожу. А ещё царапнул перстень. Королевский, окутанный магической дымкой, не позволяющей разглядеть, что на нём изображено. Почему-то казалось, что я должна это знать, но при попытке вспомнить я словно упиралась в упругую стену, которая продавливалась с огромным трудом совсем на чуть-чуть, а потом отшвыривала меня назад, не позволяя заглянуть в сокровищницу памяти.

— Ваше Величество, вы сейчас про того, у кого жёны падают с лестниц, после чего исчезают все связанные с ними проблемы? — уточнила я, выдёргивая свою руку из его.

— Не выдумывайте Эстефания. Он был женат только единожды, — чуть разочарованно сказал Теодоро.