Право на измену

– Нет, – наклонившись чуть вперёд, сказал он так, будто это государственная тайна. – Я по старине не копаю. Случайно в лесу напоролся. От Кордона очень далеко.

Охренеть! Это же новое место! Ему есть о чём секретничать. Олег разгребает то, что осталось после войны. У этих копателей не только немецкие каски и железные кресты среди трофеев. Не его ли вальтер я впарила тогда? Это оружие мне как раз Шмель и притащил. Сам по ВОВ не копает. Это я точно знаю. Мой одногруппник предпочитает пляжный поиск или поля с заброшенными фольварками.

– С огнём играешь, мальчик, – подмигнула я ему.

– А ты, не играешь? – поднявшись с дивана, спросил Олег.

Играю. И мне это нравится. Я чувствую себя живой. Ведь каждый миг может быть последним в моей жизни. За годы антикварного бизнеса я обросла такими связями и знакомствами, что страшно представить, какая меня ждёт участь, если кто-то решит подчистить концы. На данный момент мне осталось сделать один неверный шаг, и крах неизбежен. Может, поэтому мне я задумываюсь о своём пресном браке. Хочется чувствовать мужскую поддержку и помощь, но Вадим никогда не внушал мне этих чувств. Он для меня просто ширма, которой я закроюсь, когда придёт время. А оно придёт. В этом я не сомневаюсь. Главное, чтобы интуиция не подвела, и я успела сбежать. Оставить прошлое в прошлом, забрав с собой в новую жизнь только лучшее – моих детей.

– Я взрослая девочка и знаю, когда остановиться, – взяв монету со стола, я протянула её Олегу. – Загляни завтра к вечеру. Мне надо позвонить сегодня своему знакомому. Он займётся твоим вопросом.

Я не сомневалась, что Мося заинтересуется этими монетами. Мой друг очень любит золото и зелёные бумажки. Но, несмотря на эту безумную любовь, Мося всегда осторожен. Сначала подсчитает все риски, и только потом продумает стратегию, как продать и заработать.

Моя рука коснулась тёплой раскрытой ладони Олега и от кончиков пальцев по всему телу пробежала дрожь. Такая приятная дрожь, словно летний ветерок ласкает тебя. Это волнительно и приятно одновременно. Я даже затаила дыхание, на секунду задержав свои пальцы в его ладони. Наши взгляды встретились.

Я не могу дышать от чувств, переполняющих меня, а у Олега, наоборот, тяжело вздымается грудь. Я вижу своё отражение в его расширяющихся зрачках, и они приближаются ко мне. Между нами медленно сокращается расстояние. Я уже сама тянусь к нему и в этот самый миг мой телефон громко запиликал. Всё, момент испорчен, а так хотелось продолжения.

Я бросила быстрый взгляд на стол. Мося. Старый еврей разрывал мой телефон. Ох, как ему не терпелось узнать, что за фото прилетели к нему по Viber.

– Завтра, – отступив, сказала я Олегу.

– Может, сегодня? – наглеет парнишка.

Что он имел в виду, я сразу поняла. Хотела бы сегодня.

Тяжело вздохнула, когда в голове мелькнули красочные картинки свидания тет-а-тет с этим наглым мальчиком. Вот он точно, как Ежи, лобзаниями ручек не обойдётся. А мне сейчас не хватает именно того, что своим намёком предлагает Олег.

Не поверите, у меня много поклонников, но я захотела именно этого мальчика. Как там Света сказала: «молодой жеребец, ух, как вспашет!». Но, не сегодня. Завтра. Завтра я буду его. Нет, не я его, а он мой.

– Завтра, Олег, – выпроваживаю я его за двери.

ГЛАВА 11.

Я закрыла за Олегом дверь и рванулась сразу к столу.

– Да, Мося! – довольно говорю я в трубку.

– Оленька, здравствуй! – слышу картавую речь друга. – Это таки ты меня разыгрываешь? Старого человека с больным сердцем? Ай, как нехорошо, Оленька!

Старый и с больным сердцем! Ох, и любит сгустить краски Моисей Аронович Либерман. Мужику чуть за пятьдесят, и уже себя стариком считает. Толстый, вот и сердце барахлит. Но точно не от прожитых лет. У Моси есть все возможности похудеть. Средства позволяют нанять диетолога и повара, а он ни в коем случае это не делает. Любит друг мой вкусно и жирно поесть. Когда в Витебск приезжает, сразу идёт в ресторан и заказывает себе огромную тарелку драников со сметаной. Уплетает за обе щёки и бубнит, словно в трансе от вкусового удовольствия: «такие драники только здесь готовят». Ещё и успевает мной возмущаться, мол, почему я такие не жарю, ведь белоруска?! Жарю, но редко. Не люблю я жирную пищу.

– Мося, я не разыгрываю тебя, – смеюсь я в ответ, представив, как от волнения у моего друга выступил пот на лбу, когда он, увеличив фото динара, пристально рассматривал его. – Я только что держала эту монетку в руках.

– О-о-о! – простонал знающий толк в золотых монетах еврей. – Завидую тебе, Оленька! Я такую красоту держал в руках в Норвегии у своего знакомого коллекционера.