Право на кровь

Внутри было на удивление чисто и спокойно, играла неизменная попса, но приглушенно, фоном. Народ рассредоточился по небольшому залу. На новых посетителей не обратил внимания никто, кроме кассира, сидящего за стойкой.

Юрка взял себе лаваш с курицей и кофе, двинул к столику у окна. Макс постоял, глядя на витрину и борясь с тошнотой, купил минералку в пластике и сел напротив Дубровина. Тот с аппетитом ел горячую дрянь, запивал дурно пахнущим кофе и осматривался, поглядывал на вход, точно ждал кого-то.

Макс скрутил с бутылки пробку, попробовал отхлебнуть немного и не смог. Горло будто сжала удавка.

Дубровин глянул на приятеля, отхватил от лаваша хороший кусок, прожевал и сказал с набитым ртом:

– Мы с тобой в расчете.

– Что? – не понял Макс и посмотрел на приятеля.

Тот повторил:

– В расчете, говорю, за тот случай. Ну, ты помнишь.

Конечно, он помнил, теперь уж вовек не забудет. И все, что после было, тоже просто так из памяти не выкинуть. Жизнь прахом пошла, на волоске висит, причем не только его.

А Юрка понимающе покачал головой, отхлебнул как ни в чем не бывало дешевый кофе и сказал, глядя на Макса в упор:

– И я помню, как видишь. Я всегда отдаю свои долги, Макс. Но – честно тебе скажу – думал, что мы больше не встретимся. Я же после того случая много чего пережил: и пить пытался, и в церковь ходил, даже исповедовался. Попы мне наплели что-то о воскресении мертвых, о вечной жизни и все такое. Но когда все случится, они не сказали. Этого никто, дескать, не знает, только один Господь. Тогда решил – чего тянуть, сам вопрос решу, снова Марину увижу и Пашку. – Он будто говорил не о себе, а о ком-то чужом, постороннем, или плохой фильм пересказывал.

Голос не дрогнул, лицо не исказилось. Юрка по-прежнему пристально смотрел на Макса, не отводил взгляд. Тот не знал, куда деваться, решил, что будет глядеть в темное окно, за которым мелькал свет фар машин, мчавшихся по дороге.

А Юрка продолжал:

– Я думал-думал и решил повеситься. Говорят, это быстро и небольно. Боли боялся, веришь? – Он усмехнулся, оторвал зубами от лаваша еще кусок, принялся жевать.

«Верю», – подумал Макс, но слова, как и вода, застряли в горле.

– Значит, решил я повеситься, все приготовил, напился даже для храбрости, а веревка возьми да и оборвись. Соседка снизу прибежала, давай ко мне долбиться, орать, потом ментам позвонила. Те дверь сломали и «Скорую» вызвали. Добрые доктора меня откачали и в психушку отвезли. Тут недалеко, ты знаешь.

Макс знал, конечно. Да, в паре остановок на электричке имеется такое заведение. Место, говорят, красивое, парк старинный, там растут столетние дубы и липы, не обхватишь. Но ему как-то не доводилось лицезреть эту красоту.

Поэтому бывалым людям Макс верил на слово, как и Юрке сейчас. Тот не врал, не придумывал на ходу, а просто рассказывал, как прожил те месяцы, в течение которых они не виделись.

– Сдали, значит, меня, обследовали, нашли что-то по своей части, пригрозили стационаром и принудительным лечением. Я, грешным делом, решил повторить, только без петли, а вены порезать. У меня инструмент был припрятан. На фига, думаю, продолжать, они ж из меня овощ сделают, буду лежать, слюни пускать и под себя ходить. Я и так от тех уколов соображал хреново, как представил, что дальше будет!.. Потом бац – и все от меня отстали, кормят-поят, а лечения нет, мозги на место встали. А дальше…

В кафе зашли два мужика в полицейской форме, злые, недовольные. Они немедленно поругались с кассиром-таджиком, взяли кофе и какие-то бутерброды, сели недалеко. У Макса внутри аж все сжалось. Юрка спокойно оглядел их и вернулся к своему лавашу. Он ел с таким аппетитом, будто ничего вкуснее в жизни не пробовал.

– А потом вызвали меня в кабинет моего врача, только там не доктор был, а человек один, тоже из персонала. Он-то и предложил мне сделку…

– Ты работаешь на Жарова, а он вытаскивает тебя из дурки? – Эти слова вырвались сами собой, Макс не узнал свой голос, придушенный и хриплый.

Юрка ухмыльнулся в ответ и сказал:

– Почти угадал. Из больницы меня на другой день отпустили. Жаров мне действительно предложил поработать и еще кое-что дал, авансом, так сказать.

Юрка смотрел на приятеля с тем же выражением, как недавно клиент – на убитого человека. Радостно так, точно сбылась мечта из разряда тех, о которых не говорят. Ими живут, грезят наяву и во сне. Они как Луна на небе. Достать ее оттуда нет никакой возможности. Догадка осенила Макса так резко, будто кипятком ошпарила.

Макс до хруста сжал пальцы и кое-как проговорил:

– Милютин?..

– Ага, – отозвался Юрка и развалился на стуле, допивая кофе. – Точно. Я ж его грохнул через месяц после того, как ты у меня ствол отобрал. Кстати, я забыл тебе сказать, что из него один нехороший человек убил много разных людей. Все они находились в розыске. Ты уж извини, что так вышло.

Точно!.. Красная «Мазда» давненько не мелькала в городе. Макс, правда, за ней не следил, не до того было. Он как-то вспомнил и решил, что продали ее, а тут вот как все обернулось.