Косте нужно смириться с несоответствием его представлений о себе и его поступков. Еще в детстве он дал себе слово, что
«Я не такой». Именно эта фраза была столпом его личности (благодаря чему он и завоевал сердце Джиллиан). Эта же фраза использовалась, чтобы годами развеивать подозрения Джиллиан. Решительно настроенный доказать, что он лучше отца, Коста стал жестким человеком, склонным быстро осуждать других. Он неосознанно полагал, что такой абсолютизм поможет ему сдержать отцовские замашки, однако по иронии судьбы тот привел его к совершению проступка, которого он всячески надеялся избежать. «Казалось, моя жизнь кончилась. Я стал автоматом. Я чувствовал себя связанным по рукам и ногам, стал неловким и неуклюжим, словно мне в задницу засунули длинную палку». Коста описывает, как стал чувствовать себя никчемным, как столкнулся с трудностями в своем бизнесе и как стала расти разница в их зарплатах. Джиллиан вечно была занята. «А потом она начала говорить о пенсии и долгосрочном уходе, и мне показалось, что меня хоронят заживо!» Тут и появилась Аманда, которая дала ему возможность «расслабиться и снова почувствовать страсть».
Коста заверяет меня, что никогда не переставал любить жену и не собирался ее бросать. Он много раз хотел покончить с Амандой, но чувствовал себя в ответе и за нее, особенно когда в ее жизни настала череда кризисов. Впечатлительный мальчик, видевший унижение матери, стал мужчиной, который не мог покинуть даму в беде, и его любовница быстро обнаружила эту слабость и искусно на ней сыграла. Более того, Коста уверен, что разительные перемены в нем – он избавился от подавленности и прекратил тоскливо слоняться по дому – изменили их брак к лучшему. (Я знаю, что Джиллиан соглашается с этим, но не принимает оправдания Косты.) Казалось, он думал, что его принципы остались нетронутыми, поскольку в отличие от отца он не разгуливал со своей любовницей у всех на глазах. В его представлениях о собственной личности появилось слепое пятно. Только сейчас, в резком свете обширных свидетельств измены, он увидел натяжку в своих рассуждениях. Я спросила его, неужели боль и стыд Джиллиан отличались от боли и стыда его матери?
Понимая, что Косте необходимо пересмотреть свою личность, добавив некоторые неприятные характеристики, я стала помогать ему осознать, что для него значила измена в контексте всей его жизни. В процессе наш раскаявшийся Ромео захотел поделиться своими наблюдениями с женой. Я предупредила его, что этот разговор преждевременен. Тревога не позволит ей проанализировать услышанное. Мы все еще пребывали на этапе кризиса, а на этом этапе сочувствие обращено именно к Джиллиан. Только когда преданный партнер почувствует, что его эмоциональные нужды удовлетворены, он сможет выслушать все объяснения, не считая их оправданиями. Пока что Джиллиан не сумеет даже понять позицию Косты, не то что задуматься, какую роль она сыграла в случившемся.
Пока что Косте нужно слушать. Это требует сил, поскольку ему так хочется сохранить лицо и не позволить никому считать себя «подонком» (как он сам выражается), что он стремится всеми силами оправдать себя и свои действия. Он видит, как плохо Джиллиан, но от этого чувствует стыд, из-за которого не может сопереживать жене и ощущать себя виноватым.
Переход от стыда к чувству вины крайне важен. Стыд – это состояние самопоглощения, в то время как чувство вины представляет собой эмпатический, реляционный ответ на боль, которую причинил другому. Из психологии травмы мы знаем, что излечение начинается, когда виновник признает свою вину. Зачастую, когда один из партнеров настаивает, что не чувствует признания вины, хотя другой и утверждает, что места себе не находит, это происходит потому, что ответ все еще содержит в себе больше стыда, чем чувства вины, а потому эгоцентричен. После измены искреннее чувство вины, приводящее к раскаянию, становится ключом к восстановлению отношений. Искреннее извинение говорит о заботе и приверженности отношениям, о готовности разделить горе и восстановить баланс сил.