Право на «лево». Почему люди изменяют и можно ли избежать измен

Эти противоречия терзают нас с раннего детства, когда мы предпочитаем то остаться в безопасности у мамы на коленях, то рискнуть и отправиться на игровую площадку. Во взрослом возрасте мы сохраняем эту двойственность мотивации. Одной рукой мы цепляемся за знакомое и привычное, в то время как другой тянемся к таинственному и непознанному.

Мы ищем единения, предсказуемости и зависимости, чтобы обосноваться на одном месте. Но при этом нуждаемся и в переменах, неожиданностях, выходе за рамки. Понимая это, древние греки почитали как Аполлона (олицетворение рациональности и внутренней дисциплины), так и Диониса (олицетворение спонтанности, чувственности, эмоциональности).

Сегодняшняя романтика дает нам новое губительное обещание, утверждая, что мы сможем удовлетворить обе потребности в одних отношениях. Наш избранник должен быть и стабильной, надежной скалой, и человеком, который сможет возвысить нас над обыденностью мира.

На ранних этапах отношений такое слияние противоположностей кажется вполне логичным. Сначала мы и не думаем, что нам придется выбирать между стабильностью и приключениями. Начальный период отношений уникален – он дает нам облегчение взаимной любви, при этом позволяя с воодушевлением смотреть в будущее, которое только предстоит создать. Однако зачастую мы не понимаем, что в начале отношений возбуждение подпитывается некоторой неуверенностью. Мы стараемся сделать любовь надежнее, но в процессе неизбежно ослабляем ее пылкость. Вступая в серьезные отношения, мы с радостью меняем долю страсти на долю уверенности, а долю возбуждения на долю стабильности. При этом мы не осознаем, что нам, возможно, придется заплатить за это эротической энергией наших отношений.

Стабильность и постоянство, которых мы ищем в близких связях, тушат сексуальное пламя и приводят к тому, что Митчелл называет «проявлениями неудержимой непокорности», а иначе говоря, к изменам. Изменники стремятся вырваться за рамки стабильности и традиций, хотя в начале отношений выбивались из сил, чтобы обеспечить себе эту стабильность.

Даница и представить себе не могла, что окажется в подобной ситуации. Она всегда мечтала о таком муже, как Стефан, о детях, о хорошей работе и уверенности, которая появляется, когда строишь планы на следующий год. Но с рождением детей появился и новый страх, который в ее случае оказался особенно острым. Ее младшему сыну еще до первого дня рождения пришлось перенести операцию на сердце, поэтому он нуждался в особом уходе. В двенадцать лет ее старший сын решил, что пора и ему получить родительское внимание, поэтому с огромной изобретательностью стал подкидывать родителям все новые поводы для паники.

Несмотря на все проблемы, Даница и Стефан наслаждались жизнью. Стефан скучал по огоньку в глазах жены, но полагал, что не может просить большего, ведь она и так выбивалась из сил. Каждый день он спешил с работы домой, чтобы провести время с ней и сыновьями, а она слишком погрузилась в домашние дела, чтобы заметить, что внутри нее все постепенно отмирает.

– У нас не плохой брак, – настаивает она. – Раз в неделю он водит меня на свидания. Но о какой романтике может идти речь, когда я переживаю, что один ребенок болеет, другой получает оценки все хуже, а в шесть утра мне вставать на работу? Честно говоря, я лучше бы почитала перед сном электронную почту, чтобы хоть это не делать утром.

Историк и эссеист Памела Хааг написала целую книгу о браках, подобных союзу Даницы и Стефана. Она называет их «меланхоличными браками». Анализируя ситуацию этих «полусчастливых пар», она объясняет:

Брак дает вам кое-что, но кое-что и забирает. Постоянство убивает радость; радость убивает защищенность; защищенность убивает желание; желание убивает стабильность; стабильность убивает страсть. Чем-то приходится жертвовать. Какой-то вашей части приходится отступать. Вы либо можете прожить без нее, либо нет. До вступления в брак нелегко понять, какой частью своей личности вы можете пожертвовать… а какая формирует ваш дух.

Как и многие другие, Даница поняла, что пожертвовала той частью себя, которую нельзя было отвергать, только когда в ее жизни появился человек, напомнивший ей о том, какая она на самом деле. Изящно сформированные заигрывания Луиса попали прямо в центр невысказанной меланхолии Даницы и пробудили ту личность, которая точно кажется ей более самобытной, чем самокритичная, разочарованная, обремененная заботами мамаша, которой она стала.

Измены как возможность получить все и сразу

Если бы нужно было найти пример того, как сложно консолидировать наши противоречивые стремления, измены продемонстрировали бы это нагляднее всего. Возможно, измены, как предполагает Лора Кипнис, представляют собой не просто побочный продукт донельзя человеческого желания иметь все и сразу, но и некоторое решение. «Желание изменить покоится на этом фундаментальном психическом расколе, – пишет она, – [а измены предлагают] элегантное решение, позволяя вывести конфликт на внешний уровень, представив его в форме уникального любовного треугольника».