Право на любовь

– Спроси у ребят. Может, она не в твое дежурство проскочила. Я подожду.

Кивнув, он вновь забирал фото, дал короткое распоряжение своим и ушел на территорию.

Я откинулся головой на сидение, прикрыл глаза. Устал.

Эта гонка по пыльной трассе, жара и нервы выматывают, выжимают до капли. Старею

я, что ли?

Тим спит на заднем, Алекс курит и внимательно смотрит вдаль в противоположную от нас сторону. Там кладбище, и мое сердце рвется на части. Вновь навалилось чувство вины и ощущение предательства. Приехал искать одну Настю туда, где потерял другую. Чертова жизнь просто издевается надо мной, подкидывая подобный сюжет. В одном я точно уверен, моя жена никогда не желала бы того, чтобы я был несчастен и одинок. Я сам себе запретил все это. И ее запретил, позволяя себе лишь наблюдать со стороны.

– Товарищ ка… – осекся парень, вновь подошедший к нам. – Сергей Васильевич.

Ну да, какой я ему теперь «товарищ капитан». Мог бы давно быть майором, а то и выше, если бы не все, что произошло. Только вот в чем фишка: я ни грамма не жалею. Звание, звездочки на пагонах. Все это было ценно там, в прошлой жизни, которая осталась вот за этими перекрашенными воротами. Все изменилось. Я изменился.

– Не видели вашу беглянку, – мужчина виновато пожимает плечами. – По всем прошел, кто мог бы узнать. Безрезультатно.

– Я понял тебя. И на том спасибо. Слушай, а воды нам на обратку можно набрать? Там кран был во дворе, если не снесли еще, – улыбаюсь, вспоминая, как вот в такую жару из него пили дети местных офицеров. – У нас запас на исходе, а мотаться здесь еще долго.

Он тяжело вздохнул.

– Ну не могу я вас пропустить на территорию. Ну вы же должны понимать! – возмущается караульный.

Вместо ответа протягиваю ему две пустые баклажки и улыбаюсь.

– Не надо меня пускать, а хотя… – всматриваюсь в машину, стоящую во дворе недалеко от ворот. – Астахов здесь, что ли? – не верю своим глазам.

Он ушел на пенсию уже довольно давно. Что он здесь забыл?

– Да. Генерала попросили проконсультировать новый спецотряд. Он приехал пару дней назад, – объясняет мужчина.

– Вот и не сидится старику дома! Хоть бы сказал! – достаю мобильник, набираю вшитый в подкорку номер.

Гудки, гудки, еще раз гудки, и наконец хриплый голос старого вояки мне отвечает.

– Здравствуй, Малахов, – говорит он. – Сейчас попрошу, чтобы вас пропустили.

– А-а-а… – только и успеваю протянуть.

– Да твою машину невозможно не узнать, – смеется старый генерал. – Дай трубочку дежурному.

Протягиваю все еще стоящему рядом военному, мне не сложно. Тот внимательно выслушал, покивал и вернул мне телефон.

– Проезжайте, – кивает он и кричит своим: – Откройте ворота!

– Ну вот и славно, – бурча себе под нос, завожу мотор.

Хоть отдохнем пару часов и подумаем, куда ехать дальше. Новости местные узнаем. Уверен, обязательно найдется тот, кто что-нибудь да знает.

Бросив машину недалеко от КПП, мы с парнями двинулись напрямую к административному корпусу. Ребята осматриваются по сторонам, тихо переговариваются, спорят, а я смотрю строго вперед, отгоняя тяжелые воспоминания. Здесь было и хорошее, но кажется, что это лишь мой вымысел, и кроме кучи дерьма, свалившейся на меня, ничего нет.

Увидев совершенно седого, с залысинами по бокам, но все такого же гордого генерала, я тепло улыбнулся. Мы давно с ним не виделись.

Я замотался на работе, а он заслуженно отдыхал на даче, выращивая овощи и воспитывая внуков.

– Здравия желаю, – подал ему руку.

Астахов крепко сжал ее, потянул на себя и по-отечески меня обнял, похлопав по плечу.

– Где бы мы еще встретились, да, мой мальчик? – хрипит он мне в ухо.

– Я бы обязательно заехал, – оправдываюсь в ответ.

Максим Анатольевич только рукой махнул на мои слова.

– Идемте, расскажете, что вас сюда привело. – Он открыл дверь, вошел первым в полумрак помещения.

Нормальный свет здесь так и не сделали.

– Да нечего рассказывать, – говорю ему в спину, идя следом. – Помните Виктора? Ну того, что я спас.

Генерал кивнул, открывая дверь в выделенный для него кабинет.

– У него дочка пропала.

– Это Настенька? – сразу все понял правильно друг отца.

– Угу, – присаживаюсь на стул.

Мои парни размещаются на диване и не встревают в разговор, лишь внимательно слушая.

– Из дома сбежала.

– Надоели пьянки отца? – усмехается мужчина.

– Да он завязал вроде. А вы откуда знаете, что он запил? – вспоминаю, не говорил ли ему я. Вроде не говорил.

– Я все знаю, – смеется он. – И что ты помогал ему все эти годы. И что дочку его в университет устроил. Это правильно. Как говорится, мы в ответе за тех, кого приручили. И то, что он пить стал, я не удивился. Знаешь, если бы со мной так поступили, на его месте я бы давно уже умер от стыда и позора. Это ж надо было! Героя России сначала подыхать бросили, а потом просто списали, чтобы он не болтал лишнего, да за свои права бороться не начал. Испугались. И я сделать ведь ничего не смог. И тебя защитить не смог, но тут ты сам виноват. Не хрен было на рожон лезть! Как Камиля с тобой еще не выпер Тимохин, я ума не приложу.