Право на любовь

Они смеются, плюют на землю, курят. До нас долетает запах обычного сигаретного дыма. Никакой травы, которую здесь очень любят местные мелкие банды. Оружие совсем не дешевое. Грамотное обмундирование. Это те, кто нам нужен. Вопрос: нах им этот поселок? Расположение? Да нет, неудобно.

С противоположной стороны грунтовка выводит прямо на трассу. С этой стороны гора, на которую можно залезть только в одном месте, в том, где стоим мы, но с одним снайпером они не отобьются от опытных военных.

Мы продолжаем наблюдать. Перестрелять их еще успеем.

Нужно больше информации, понимания, что здесь происходит. И через час все становится ясно. По той самой грунтовке в поселок въезжает небольшой ПАЗик. Из него выходят еще четверо таких же, как наши «дяди».

– Собираемся, – говорит без грамма местного акцента один из приехавших, что только подтверждает рассказ генерала о многогранности данной группировки.

До этого, казалось, хаотичный, расслабленный отряд начинает, четко действуя, выполнять команду. Из дома, стоящего на окраине, выводят пять женщин. Я глазами выискиваю лишь одну. Ее среди них нет. Это плохо. Здесь забрать малышку было бы проще простого. Новую партию рабынь загоняют в автобус, приказав им заткнуться. Алекс уже ждет команды. Все представление начнется с него.

Даю отмашку, и передние колеса на автобусе со свистом спускают воздух. Не понимая, что происходит, бандиты напрягаются, оглядываются по сторонам, никого не находят и начинают собираться бегом.

– Работаем, – говорю тихо и захватывающее действо началось.

При помощи специального снаряжения бойцы как насекомые, быстро перебирая руками, спустились с горы. Никто даже очухаться не успел, как наши ноги коснулись земли. Здесь не так высоко. Всего пара секунд, и мы готовы к бою.

Не зря спецотряд называется таковым. Четко отработанные техники, грамотные, единичные выстрелы точно в цель, и через пятнадцать минут у нас в руках один пленный, пачка трупов и освобожденные женщины.

– Охренеть, – выдает один из ребят.

– Здесь очень важно знать, с какой стороны заходить, – поясняю ему.

Влад с парой ребят стали исследовать тела на поиск хоть чего-то полезного. Еще двое охраняют нашего нового гостя, а мы пошли по домам, проверять, никто ли там не зашкерился.

Спасенные местные жительницы стали нас благодарить, предлагать продукты, скромные ценности, но мы от всего отказались. Нам нужна лишь информация и, задавая правильные вопросы, мы немного ее себе добыли.

– Уходим, – говорит Влад. – Здесь закончили.

– Подожди секунду, – прошу его, ловя за локоть одну из женщин. – Скажи, ты вот эту девочку не видела? – показываю фото, лелея внутри себя дебильную надежду.

– Нет. – Она печально склоняет голову. – Простите.

– Ничего, – грустно улыбаюсь, разворачиваясь к ней спиной. – Все равно найду.

Глава 22. Настя

Ненавижу все это! Дура! Надо было сесть на автобус.

Нашла его? Нет, конечно! Наивная идиотка! Зачем ты ему сдалась? Он может женился давно, а ты? Что теперь делать?

Меня накрыла паника.

Вместе с несколькими женщинами ночью нас посадили в автобус, на головы надели мешки, чтобы дорогу не было видно. Мы долго ехали, и, чтобы не сойти с ума от страха, я считала удары собственного сердца. Сбивалась постоянно, но продолжала. Это единственное, что помогало не скатиться в истерику от навалившегося ужаса.

Привезли, выгрузили как скот, загнали в барак, самый страшный кошмар моего детства, сняли мешки, заперли, бросили. В нем никого, только мы. Даже относительно чисто, сидеть вот только не на чем. Тогда были хотя бы матрасы, мерзкие, грязные, но это лучше, чем земля.

Я не уверена, что меня будут искать. Если только этот…

Жених, чтоб его! Мерзкий прилипала. Но ему я зачем? Проще надавить на отца, он продаст квартиру, отдаст долг козлу, но тогда куда он пойдет?

Мамочка… мама… Что же я наделала?! Точно дура! Но я не хочу замуж, я хочу к Сергею. К большому, сильному, мужественному. Я до сих пор помню, как он пахнет.

Из глаз крупными каплями покатились слезы.

Не хочу больше быть сильной. Устала. Хочу, чтобы он посадил меня на колени, чтобы заглянул в глаза своим мудрым взглядом и пообещал, как когда-то, что все будет хорошо и я буду ему верить. Только ему.

Мне больше никто не нужен. Я буду хорошей, буду учиться, работать. Я помогу отцу рассчитаться с долгами, удержаться на новой работе. Папа думал, я не знаю, почему он решил вдруг отдать меня замуж. Знаю… И от этого еще больнее. Он для меня всегда был героем, всегда мечтала о том, чтобы отец гордился мной, хотела видеть восторг в его глазах. Все так и было, пока его жизнь не пошла под откос.

Он опустил руки, а я нет! Я еще поборюсь за наше счастье и за свою любовь!

Зло вытерев следы слабости с лица, поднялась на ноги, подошла к деревянной двери и стала разглядывать в щелку улицу.

– Сядь, – дергает меня за одежду одна из женщин, с которыми мы сюда приехали. – Убьют, – ее голос дрожит, у меня дрожит душа, но я стараюсь взять себя в руки.

Сама себе помогу! Отцепив ее пальцы, приложила свой указательный к губам. Стала прислушиваться к окружению.