Право на мечту

– Правда, хорошо оказаться дома, Томми? – Сьюзен подняла бокал. – Так приятно видеть, что жизнь продолжается, но ничего не меняется. Энни, дорогая, как ты без меня справлялась с девчонками?

– Это было непросто, миссис Т. Моя мама, например, всегда держала на кухне палку. Отличную толстенную палку!

Забыв про обиды, Али удивленно уставилась на Энн.

– Тебя мама била палкой?!

– Раза два в жизни. И сидеть после этого было чистым наказанием. Зато потом только взглянешь на палку, сразу вспоминаешь, как надо себя вести.

– Ты, как я помню, пользовалась деревянной поварешкой, – Марго, вспомнив это, заерзала на стуле.

– Кстати, отличное средство от глупых разговоров.

– Ты однажды и меня приложила, помнишь, Энни? – сказал Джош.

– Правда? – Сьюзен удивленно посмотрела на сына. – Никогда об этом не слышала.

Джош сделал глоток вина и краем глаза взглянул на Энн.

– Мы с Энни решили, что это останется нашей маленькой тайной.

– Это и было тайной, – пробормотала Энн. – До сегодняшнего дня. – Она откашлялась, сложила руки на коленях. – Прошу прощения, миссис Т. Я понимаю, что не должна была наказывать мальчика.

– Какая чепуха! – Сьюзен заинтересованно смотрела то на Энн, то на Джоша. – Но я хочу знать, что он натворил.

– А что, если я был ни в чем не виноват? – попробовал возразить Джош, но Сьюзен только фыркнула презрительно.

– Не было дня, чтобы ты не напроказничал. Так что же он сделал, Энни?

– Он меня просто изводил! – Столько лет прошло, но Энн помнила и его упрямый взгляд, и капризный тон. – Должна признаться, что такого вредного ребенка, как мастер Джош, я в жизни не встречала. Он мог довести кого угодно до белого каления.

– Упорство, – заявил Джош, улыбнувшись Энни, – это фамильная черта Темплтонов! Правда, папа?

– Не могу с тобой не согласиться. Множество раз оно мне помогало добиться своего.

– А я все-таки очень хочу услышать про Джоша, – сказала Марго, отставив бокал в сторону, и с вызовом посмотрела на него. – И сколько же раз ты его стукнула, мама?

– Я не считала, но…

– А я считал. Пять раз подряд! – Он ответил Марго таким же взглядом. – И продолжаю утверждать, что виновата была Марго!

– Я?! Ну конечно! Всегда виноватой была я!

– Он дразнил тебя постоянно, – вставила Энн. – И мисс Лору тоже. А когда с нами стала жить мисс Кейт, у него появилась новая мишень. Ему было лет двенадцать, и справиться с ним было невозможно.

– Я просто был очень темпераментным, – заявил Джош. – И все-таки я настаиваю, что Марго…

– Стыдно, мистер Джош! Она на четыре года младше, – сказала Энн таким тоном, что он снова почувствовал себя двенадцатилетним. – Как ты мог подговорить их лазать по скалам в поисках этого идиотского клада?! А ведь я просила вас хотя бы час побыть во дворе. Хотя бы час! – повторила она и посмотрела на него с укором. – Чтобы я могла спокойно догладить белье. Но вы словно испарились, я нигде не могла вас найти. Вы могли разбиться…

– А, это та история, – улыбнулась Марго. – Но хотелось бы знать, почему во всем была виновата я.

Джош откашлялся, и стало ясно, что он, как в детстве, побаивается Энни.

– Ты сказала, что знаешь, где искать. Что ты видела сокровища и что у тебя есть золотой дублон.

– Ну и что? – пожала она плечами. – Я наврала.

– Если бы я об этом знала, ты бы тоже получила!

Джош с довольным видом повернулся к Марго.

– Поняла?

– А ты все снес, как настоящий мужчина? – Томас похлопал сына по плечу. – Пострадал за даму?

– Он вопил как резаный, – заметила Энн строго, и все расхохотались. – Но мне было еще больнее, чем ему. Я была уверена, что меня уволят за то, что я подняла руку на хозяйского сына.

– Я бы только прибавила тебе жалованье! – сообщила Сьюзен.

– Нет ничего сильнее материнской любви, – буркнул Джош.

– Но, знаете, через час он подошел ко мне, и было видно, что он о многом успел подумать. – Теперь Энн смотрела на Джоша с любовью и гордостью. – Он извинился и попросил, чтобы все это осталось между нами.

– Молодчина! – И Томас снова хлопнул его по плечу.

После ужина, когда Лора пошла укладывать детей, а все остальные расположились в гостиной, Марго вдруг поняла, как тосковала по таким семейным сборищам.

Лампы лили мягкий свет на обитые шелком стены, на темные окна с незадернутыми шторами. Нежные цвета восточных ковров подчеркивали матовый блеск золотистого паркета.

Идеальная гостиная идеального дома! И эта старинная мебель являлась неким символом – но не богатства, а верности традиции. Свежие цветы, любовно расставленные Энн, стояли в фарфоровых и хрустальных вазах. Двери на террасу были открыты, ночь была тихой и теплой, всходила луна. Изящная, спокойная, гостеприимная комната. Марго поняла вдруг, что, обзаведясь собственным домом, она думала прежде всего об изяществе, а о спокойствии и гостеприимстве как-то забыла.