Право на мечту

- Вы выкрутитесь, Джонни... В вас есть что-то такое. Я не знаю что, но я бы поставил на вас.

- Не ставьте слишком много, - сказал Джонни. - Я не хотел бы, чтобы вы проиграли.

Он прошел в свою комнату и растянулся на кровати. Что делать? Он хотел поехать на юг, но, поскольку они знают это, он может попасть прямо в лапы Массино. Что делать? Но, может, все же рискнуть? Во всяком случае, куда бы он ни поехал, они все равно будут его искать.

Около часа он пролежал на кровати с тягостным чувством человека, попавшего в ловушку. Потом в дверь постучали, и вошел Фримен.

- Мне нужно пойти поработать, Джонни, - сказал он. - Я вернусь поздно. Почему бы вам не остаться?

- Нет, - Джонни поднялся. - Как вы говорите, все устроится. Я уеду до того, как вы вернетесь. Я вас благодарю за все, - он внимательно посмотрел на Фримена. - Вы, может быть, и не подозреваете, но без вас я уже давно был бы трупом.

- Не думаю, что все это так серьезно. Эти три пижона... Джонни, протянул ему руку:

- Чем меньше вы об этом знаете... Они пожали друг другу руки. Потом Фримен ушел. Через окно Джонни видел, как тот углубился в джунгли. Что теперь делать? Он дотронулся до медали Святого Христофора. Ожидать наступления ночи? Почему бы не уйти сразу? Вытащив пистолет из кобуры, он проверил его и спрятал снова, достал чемодан, сложил в него вещи. Ну вот и все. Внимательно осмотрел свою комнату, чувствуя, как сжимается сердце при мысли о расставании, затем вышел из дома и по тропинке добрался до шоссе. На это ему понадобилось около получаса, и этот путь снова разбудил дремавшую в ноге боль. Пройдя примерно километра три от домика Фримена, он остановился и стал смотреть на проезжающие машины. Грузовики, легковые автомобили, туристские автобусы ехали по обеим сторонам шоссе. Он поднимал руку, но никто не останавливался. Джонни безрезультатно простоял так около часа и решил идти дальше. Нога болела все сильнее, и он с беспокойством подумал, что повреждение не такое уж и легкое.

Остановившись в тени, он уселся на траву, чтобы отдохнуть. В этот момент метрах в двадцати от него остановился открытый грузовик. Шофер вышел из машины, поднял капот и стал осматривать мотор. Джонни схватил чемодан и направился к грузовику. Водитель, парень лет двадцати семи, высокий, худой, с длинными волосами, в грязных потертых брюках, казался неопасным.

- У вас неприятности? - спросил Джонни. Человек поднял голову. "Занятное лицо", - подумал Джонни. Тонкое, с глубоко сидящими глазками, маленьким ртом и длинным носом. Угрюмое выражение довершало картину.

- Неудача?

- Я из неприятностей не вылезаю. Вся моя жизнь - сплошные неприятности. Это снова свеча, - он отошел от грузовика и закурил. - Подождем, пока мотор остынет. Вы едете автостопом?

Джонни поставил чемодан.

- Да, а вы куда едете?

- В Лидусбрик. Я там живу. Это немного не доезжая Нью-Семара.

- Я заплачу за проезд, - сказал Джонни.

Человек бросил на него острый, оценивающий взгляд.

- Десять долларов. Идет?

Джонни мог угадать, когда человеку нужны деньги. Он видел такое выражение уже сотни раз.

- Идет.

- Договорились, старина, я вас отвезу. Значит, десять долларов.

Джонни достал из кармана деньги.

- Можно авансом, и больше не будем об этом говорить. Шофер схватил деньги длинными тонкими пальцами.

- Я сейчас сменю свечу. Садитесь, старина, - через десять минут он сел в кабину. - Меня зовут Эд Скотт, - заявил он.

- А меня - Джонни Бьянко, - сказал Джонни. Грузовик с ревом выехал на дорогу.

- Что это вы перевозите, Эд? - спросил Джонни через несколько километров.

- Креветки, - Скотт саркастически усмехнулся. - Каждый день, кроме воскресенья, я гружу сто корзин креветок и везу их в Ричмонд. Это сто девяносто километров. Туда и обратно. В этой кабине я провожу четыре часа только в один конец. А это означает, что каждый день я отсиживаю за баранкой по восемь часов. Мне нужно подняться в пять утра, чтобы загрузиться. Возвращаюсь домой около семи. У меня контракт на три года с четырьмя лучшими ресторанами в Ричмонде. Но у меня было помутнение разума, когда я подписывал этот контракт. Это такая проклятая работа. Джонни сидел и слушал, соглашаясь, что это, действительно, довольно грустный способ заработать себе на кусок хлеба.

- Черт возьми, - продолжал Скотт, - я совсем сошел с ума. Фреда меня предупреждала... Это моя жена. Так вот, я никогда не слушаю женщин. Они все время что-нибудь болтают. Они говорят лишь только для того, чтобы слышать звук собственного голоса. Но через восемь месяцев такой работы я понял, что на этот раз Фреда была права. Год назад я работал на одну компанию во Флориде. Они платили хорошо, работа была не очень утомительной, но это не для меня. Я не могу гнуть горб для патрона. Мне нужно работать самому для себя, - он взглянул на Джонни. - Вы такой же, как и я?

- Да, такой же, - ответил Джонни. Он достал пачку сигарет и протянул Эду. - Закурите?

- А почему бы и нет.

Джонни зажег две сигареты и одну передал Эду.