Право на месть (СИ)

И манс, зарычав, быстро заработал лапами, продираясь сквозь препятствие. Внутри была ночь. Та же опустевшая столица, откуда я проснулась в последний раз. И тьма, хоть глаз выколи. Небольшим усилием мысли зажгла фонари на улице и заметила Шентию сидящим за столиком летнего кафе. И снова с закрытыми глазами.

Это действительно один и тот же сон, а не разные. Он просто не заканчивался. А эта сфера даже не исчезала, она всегда здесь…

- Любовь моя, – пригвоздил меня к месту родной голос.

От неожиданных слов пробежали мурашки по спине и в животе все как-то сжалось. Его светлость мягко смотрел на меня, улыбаясь. У меня защипало в глазах от того, что я услышала. Но вместе с тем окрепла уверенность, что весь этот сон какой-то неправильный.

- Вам нужно проснуться, – стиснув зубы, увернулась я от желанных объятий. – Вы спите уже четвертые сутки. Я не знаю, что происходит, но чувствую – что-то не так…

- Ардина, что ты такое говоришь, – рассмеялся Ронард. – Это не сон. А будь и он, кто же в здравом уме откажется от такого прекрасного видения…

- Да проснитесь же! Вы как одурманенный! Здесь ничего не происходит, а так не бывает! Вы даже во сне спите, когда меня здесь нет!

- Без тебя для меня и так не существует остального мира…

- Ронард! Да боги-многие!.. – у меня внутри начала нарастать паника. – Прошу, проснись…

Я замолотила кулаками по широкой груди, и, кажется, даже отвесила пару пощечин – все без толку. Ментальная магия была мне не по силам. Мэтр Серенде научил лишь закрываться от чужих воздействий, а чтобы самой проникнуть в чужой разум – для этого надо иметь особые способности, а у меня их нет…

- Греттен, сделай что-нибудь! – взмолилась я. – Ты же тогда напугал принца, что он сразу проснулся… А Ронарду сейчас необходимо проснуться, я чувствую!

- Не могу, – помедлив, отозвался в голове Греттен. – Он меня не видит. Не хочет. Сама. Совсем плохой сон. Твердый. Можем не выбраться. Надо будить, пока еще может проснуться.

Фонари, зажженные мной, начали потихоньку гаснуть. Сон-сфера не сопротивлялась моему воздействию, но оно будто слабело с каждой минутой. Но один верный способ я все же вспомнила.

- Прости, – всхлипнула я, всадив скимитар – не туманный, здесь он мнеснилсяобычным стальным клинком – чуть правее ряда серебряных пуговиц на груди.

Ночь подумала и разлетелась на тысячи осколков.

Сначала вернулось осязание: вокруг явственно ощущалась промозглая сырость. Затем Ронард резко открыл глаза, но зрение подвело – сплошная темнота. Он проморгался, покрутил головой, ничего. Чутьем догадался посмотреть наверх, там черное пространство было разбавлено толикой света, а ноздри уловили струйку свежего воздуха посреди затхлости.

Ронард попробовал пошевелиться и не смог. Всю нижнюю часть тела до груди словно оплел гибкий, но жесткий кокон, удерживая арна в вертикальном положении. Он вздохнул, собираясь с силами, и с трудом выпростал руки. Кокон заскрипел, сопротивляясь, но распался сверху на отдельные гибкие плети, норовившие вновь обездвижить. Ронард вслепую ухватил парочку, ломались они с сочным хрустом.

С остервенением он разворотил и остальные путы, уцелевшие плети нехотя отползли сами в неведомую черноту. Растоптал оказавшимися почему-то босыми ногами обрывки и чуть не упал, наступив на что-то круглое и твердое. Пошарил руками по влажной липкой поверхности, нащупал у предмета два отверстия, затем ряд зубов и отшвырнул череп. Тот ударился о невидимую стенку и откатился обратно под ноги, задев по пути другие останки. Глухой перестук костей сложно спутать с другими звуками. Ронарда передернуло.

Ощупывать границы предполагаемого колодца он не стал, просто выжег боевой магией ту стенку, что определил на слух. Темница застонала, но устоять не могла, разлетелась наружу липкими смоляными ошметками. Тут же проник свежий воздух и Ронард, совсем обессилев, вывалился из раскуроченного ствола гигантского дерева на переплетенные узловатые корни.

Вокруг рассеивалась ночь, сменяясь пасмурным утром. Ронард отполз подальше на черную пожухшую листву и перевернулся на спину. Крона дерева чудовищных размеров закрывала собой небо, а в стволе в несколько человеческих обхватов мог поместиться целый отряд. Даже рана, нанесенная боевой магией, выглядела незначительной.

- Жа-а-аль, – с явной досадой протянула уже знакомая старушенция, нависнув сверху. – А Древу бы тебя года на два хватило… Такой молодой, крепенький…

Договорить она не успела, Ронард уже сжимал рукой дриаду за горло. В глаза отчетливо бросились тонкие нежно-зеленые стебельки посреди ее высохшей соломенной шевелюры.

- А тебя как быстро переварит? – с ненавистью перехватил он морщинистую шею покрепче. – Хотя своих не станет, вы же одной породы, заодно поете. Зато остальная лесная сволочь не побрезгует, так ведь? Вот какой-нибудь ульв завтраку обрадуется…

- Ай, пусти! – захрипела она, дерево-великан тоже заволновалось. – Ну оклемался, и молодец! Чего к ульвам-то сразу… Да пусти, дуболом, хуже только сделаешь! Я ж с позволения Хозяина…

Ронард ослабил немного хватку.

- Говори, гнилушка высохшая.