Право на месть

Артем оскорбился – но ненадолго. Тяжесть патронов и фильтров в рюкзаке за плечами, настраивала его на миролюбивый лад и обижаться на кого-то – а тем более на командира – желания не было.

– Ой, да ладно… Что, плохо что ли? Патроны нашли, фильтры нашли… Уже можно жить!

– Патроны – да… А фильтров в Убежище и без того полно осталось, – сказал Дед. – Так что не больно-то и радостно…

И в-четвертых, в кабинете строевой части, в железном шкафу среди гор влажной, желтой от времени бумаги, обнаружилась очень интересная находка – початая коробка с сигаретами. В коробке лежало шесть запаянных в целлофан блоков, по десять пачек в каждом – и была очень высокая вероятность, что сохранились они в целости. Куревом в Убежище баловались редко. Достать можно было только у проходящих караванов, сами же табак не выращивали – все было отдано под грибные фермы, и некурящий полковник, посоветовавшись с таким же некурящими Германом, Айболитом и дедом Михой, отводить жизненное пространство под выращивание табака запретил. А вот в некоторых местах он ценился особо – караванщики говорили. Пачку сигарет меняли на две-три банки тушенки – и еще при этом спасибо говорили и руку долго трясли.

– Кам… Каме… Камел? – прочитал Букаш и вопросительно уставился на спутников, переводя взгляд с одного на другого.

– Кэмэл, балда! – усмехнулся Халява. – Верблюд по-английски! Ты чё, английский хреново учил? Мало вас Ирина Анатольевна драла…

Кроме прочих особенно тщательно ребята обшарили кабинет командира части и начальника штаба, кабинет штабистов, комнату секретчиков и даже комнату зама по воспитательной работе. Но ни сколь-нибудь важных бумаг, ни каких других документов, способных пролить свет на то, чем занималась данная войсковая часть, найдено не было.

– Полковник говорил, что у таких вот частей есть приказ – во время захвата части жечь секретные бумаги и уничтожать любую секретную технику, – сказал Дед, стоя посреди здоровенного кабинета начальника штаба. Два больших насыпных сейфа у правой стены были взломаны и так же тщательнейшим образом осмотрены. – Рассказывал, что на «засовских»[4] узлах связи вообще всю аппаратуру кувалдами разбивают. На фрагменты не более одного сантиметра – это вроде бы даже инструкциями регламентировалось. А под полом там здоровенный бак с огнесмесью должен стоять и в случае приближения противника огнесмесь теми же инструкциями предписывается поджечь. Чтоб оборудование врагу не досталось. Может и тут тоже все пожгли?..

– Врага в городке и за сто верст видно не было, – помотал головой Добрынин. – Тут другое что-то…

– А еще он говорил, что всю боевую документацию хранили обычно на боевых постах… – помолчав, многозначительно добавил Халява. – И раз тут ничего подобного нет, то…

– Вот это ближе к истине, – кивнул Данил. – Второй периметр искать надо. Там все.

Второй периметр они обнаружили спустя часа полтора блужданий по заросшей территории. Находился он ближе к западной оконечности и сталкеры, наткнувшись на «колючку» среди зарослей, почувствовали большое облегчение – приближаться к восточной части, где, похоже, и обитало неведомое существо, желания ни у кого не было.

– Стой, тормози, – остановил Халява Букаша, наметившегося было проделать в колючей проволоке проход. – Пройдемте вдоль до КПП. Может и там чего полезного отыщется…

– Тебе патронов с фильтрами и котелков мало? – фыркнул Дед, глядя на товарища. – Тёмыч, я понимаю, конечно, что хабара мало не бывает – но есть еще и другая поговорка…

– Это какая же? – осведомился Халява.

– Жадность фраера губит, – опередил Макса Добрынин. – Слыхал?

– Все это хрень, – отмахнулся Артем. – Вдруг чего еще поинтереснее найдем? Вы подумайте – мы ведь тут, может быть, в последний раз! Пролезли наконец-то, такая возможность – и что? Просто так уходить? К тому же нам все равно до КПП идти. За «колючкой» вон заборище какой, метра четыре. Замумукаемся лезть…

– Ладно, пойдем, – подумав, согласился Данил. – Посмотрим что к чему… Только тут уже внимательнее, ребята. Режимная часть. Здесь за периметром все что угодно может быть. Любые системы охраны. Мины, растяжки… Вплоть до автоматических пулеметов, которые на движение лупят. За двадцать лет может, сгнило, может, нет – но лучше перебдеть…