Право на моего малыша

Вбиваю в поисковик данные Анастасии, город, возраст, и мне сразу выскакивает ее анкета. Листаю последние посты, картинки. Просматриваю видео. В основном фото тортов, всяких пирожных. В отчете Игоря есть, что после родов Настя подрабатывала выпечкой десертов.

Фото ребенка. Пацан с карими глазами крупным планом. Хотя у мамы светло-голубые. Вьющиеся волосы. Прям как у меня в детстве.

Снимок с дня рождения: «Нам два годика». Недавно было.

Листаю дальше. Настя, Настя, торты, ее пацан, снова мелкий. И еще куча фото сына. Беременная Настя. На прежнем рабочем месте в офисе. Кадры с какого-то корпоратива.

Вот! С хмырем! Последний пост о нем и его рожа красуются… спустя неделю после того отдыха на турбазе. И все. После этого солидный перерыв в постах. Видно, что долго ничего не выкладывала. А больше его рядом с ней нет. Да и других никого не замечено.

Живет одна. С ребенком. В графе «отец» у пацана прочерк. Значит, этот хмырь не признал сына? Нормально. И почему я не удивлен?

Ладно, на сегодня достаточно. Завершаю сеанс и собираюсь уже уходить, когда раздается звонок от Игоря. Оперативно.

– Ты просил узнать подробно о ее личной жизни, – приступает он сразу к делу. – В общем, кроме некоего Артура Стержского, у нее других мужиков не было. И нет. Ее первая и последняя любовь. Прожили они несколько лет, разошлись по причине ее беременности. Стержский бесплоден. От него она залететь не могла. Кто отец ребенка – не ясно. С ее беременностью вообще одни вопросы, но там даже лучшая подруга не в курсе. Я тебе файлом на почту скинул список звонков и переписки в мессенджерах твоей Насти. Если интересно, можешь глянуть. Но могу сразу сказать: ничего особенного там нет. Если только рецептами тортов и капкейков не интересуешься, – ржет на последних словах.

Нет, тортами я точно не интересуюсь. А вот по другой части у меня появились серьезные вопросы.

Глава 5

– Ирина заболела. Надолго. У нее операция, а после сложный реабилитационный период, – хмуро сообщает Демьян.

Таким тоном, словно это я виновата в ее болезни, в том, что она угодила в больницу и что нам теперь работать вдвоем без прежней помощницы. Собственно, ничего не меняется. Демо-версия адекватного начальника закончилась спустя сутки после того, как я заступила на должность его ассистента. Для меня до сих пор остается загадкой, почему он меня еще не уволил. Судя по взгляду, тону, да даже по той же ситуации, при которой я была принята на работу, я должна была вылететь отсюда уже на второй день. А я продержалась почти до конца недели!

Нет, Демьян не кричит, не ругается и даже вполне спокойно поясняет, где я ошибаюсь. Но я все равно ощущаю, что что-то делаю не так. Веду себя не так? Одеваюсь не так? Дышу не так? Не знаю…

Я даже не могу толком объяснить, что меня смущает. Это как в нашу первую встречу. Он ничего не говорит, не предъявляет, просто при любом удобном случае гипнотизирует, как удав кролика. И я понимаю, что где-то жутко накосячила.

Да и вообще в последнее время все чаще лезет мысль, что не такой уж и счастливый билет вытянула я с этой работой.

– Да, я уже в курсе, – с сожалением пожимаю плечами.

Потому что именно сегодня мне нужно успеть в течение дня забежать в детский сад и занести документы.

Буквально на следующий день после того, как я сюда устроилась, нам позвонили из сада. Обрадовали, что появилось свободное место и Дениску берут.

Я рассчитывала, что смогу на пару часов отлучиться. Ирина в случае чего подстрахует. А она в больницу попала и теперь вообще неизвестно когда выйдет.

– В обед мне нужно будет уехать. До пяти вечера. Если назначены какие встречи – перенеси их на завтра, – инструктирует босс.

– Демьян Борисович! – вылетает прежде, чем я успеваю подумать, стоить ли его просить об этом.

Даже вскакиваю с места.

– Что? – оборачивается вопросительно.

Нервно закусываю губу. Медлю пару секунд, но все же спрашиваю:

– Если вас сегодня не будет, можно мне задержаться после обеденного перерыва? Обещаю – это в первый и последний раз! Нужно решить один очень важный вопрос.

– Задержаться? Надолго?

– Я надеюсь, не больше часа.

– Что за вопрос?

– Это связано с ребенком, – отвечаю, ничего не подозревая.

И почти тут же наблюдаю, как напрягаются его плечи, как меняется взгляд и в глубине карих глаз загорается нехороший огонек. Веет опасностью.

Меня окатывает жаром.

Да что ж такое-то?!

Я сама себя накручиваю или Демьян реально недоволен?

Переживает, что началось? Что я часто буду отпрашиваться? Марьяна вон, помнится, напрямую в лоб сказала, что им не нужны работники с маленькими детьми. Поэтому, чтобы хоть немного снизить градус напряженности, тут же поясняю:

– Нужно занести в детский сад документы сына. Написать заявление, что его будет забирать бабушка. Не переживайте, в случае болезни или других форс-мажоров с ним будет сидеть моя мама. Но хотя бы раз мне, как официальному представителю ребенка, нужно там появиться.

– А отец ребенка? – усмехается странно. Складывает руки на груди. – Не может этого сделать?