Право на рассвет

– Очень надеюсь, – заявила она. – Ты забыл, с кем имеешь дело? Тебя почуют, ты еще и трети моста не перейдешь!

– Интересно, что ж там, – я ткнул рукой в направлении, откуда мы пришли, – никто не выразил протеста?

– В том аромате они и друг друга с трудом различают! Вспомни того господина, с которым ты так невежливо обошелся! Здесь этот номер не пройдет.

Она достала откуда-то из кармана небольшой флакон с распылителем.

– Снимай одежду!

– Мы не так близко знакомы! – усмехнулся я.

– Куртку, шутник.

Подкладку куртки она обработала несколькими нажатиями кнопки. Потом то же самое проделала со мной.

– Надевай! – скомандовала она, расстегивая свой жилет.

Я принюхался.

Ничего, абсолютно. Даже окружающая нас вонь куда-то исчезла. Нет, правда, ничего.

– И в чем секрет? – поинтересовался я.

– Это – универсальный нейтрализатор запахов, – Маргарита встряхнула флакончиком. – Уникальное средство. Аналогов ему нет. Убирает абсолютно любой, в том числе и химический, запах. Частично нейтрализует газы и токсины, но проверять не советую. Гулы, как и вампиры, замечательно чувствуют запахи. А теперь им обломится!

– И насколько хватит этого флакона? – поинтересовался я, немного удивленный ее последней фразой.

– Надолго. Даже того, что на нас, должно хватить часов на шесть.

– Круто! – произнес я. – Но почему ты не сказала об этом, когда мы трансформировались в крейвен?

Маргарита задумалась.

– Не догадалась, – призналась она. – А учитывая нюх этих тварей…

– А ведь Колш умолчал насчет запаха, – прозорливо заметил я. – А ведь знал же, гад!

Минута понадобилась, чтобы добраться до мостка. Поверхность была гладкой, как журнальный столик. И шириной с табуретку. Надеюсь, возвращаться мы будем другим путем.

Внизу по-прежнему было ни души.

Я первым ступил на мост и осторожно присел на корточки.

– С Богом! – пробормотал я про себя и аккуратно оттолкнулся.

С легким шуршанием кроссовки поехали вниз. Через два метра сзади послышался легкий шум.

Таким образом, мы преодолели три четверти пути.

Уже приближаясь к ограде, я почувствовал на себе чей-то взгляд и огляделся по сторонам.

Из норы неподалеку, выпучив глаза, на нас таращился гул. Наверное, из первой купеческой сотни.

Он разинул рот, замерев, точно в ступоре. В его мозгу никак не укладывалось виденное. Это то же самое, как если бы во время собрания кардиналов вскочил Папа Римский и стал отплясывать фокстрот.

Я оглянулся на Маргариту. Она подтолкнула меня в спину, и через несколько секунд мы благополучно приземлились в «саду» и дав ходу, исчезли среди деревьев.

Изнутри парковая зона выглядела иначе. Под ногами лежал мягкий ковролин песочного цвета. Деревья были настоящими, покрытыми лаком, что позволило обеспечить сохранность. Их было множество, и все разные – я разглядел яблоню, осину, и ель. Пальмы соседствовали с кустарниками и папоротниками.

Осенняя коллекция в мертвом ботаническом саду.

Да, именно так. В городе гулов царила глубокая осень.

И к счастью, здесь было гораздо меньше света.

Пройдя сквозь ряды деревьев и пары каменных скамеек, мы вышли к небольшому, чуть выше моего роста холмику, или валу, крутые склоны которого были утыканы чем-то, сильно напоминающим еловые шишки.

С крыши он не был виден из-за деревьев.

В стене вала размещалась квадратная, метр на метр, дверца. Выглядело это крайне нелепо.

Маргарита сделала мне знак рукой.

Черт! Сроду не понимал этих спецназовских знаков. Но потом догадался. Мы разделились и осторожно стали обходить холм, по периметру, как небольшой дачный домик, с двух сторон. Ничего подозрительно по пути я не увидел.

Встретившись с Марго на противоположной стороне, мы переглянулись и аккуратно полезли вверх, хватаясь за «шишки» руками.

Осторожно приподняв голову, я заглянул внутрь.

Вал представлял собой своеобразную воронку метров десяти в диаметре, повторявшую формой пещеру Унгейла.

Внутренние стены воронки полого спускались вниз и в несколько рядов были усеяны каменными скамьями, доходившими до четырех пятых всего диаметра. Ну точь-в-точь цирк!

Четыре ряда сплошных скамей, а там, где в настоящем цирке размещались кулисы и оркестр, имелся широкий, идеально круглый, как дверь в банковское хранилище, проход. Напротив него – ниша с первой, нелепой дверкой.

Что же касается арены, об этом подробнее.

На дне кратера, овале примерно четырех метров диаметром, располагался огромный дощатый помост, сбитый из древних бревен, устланный всевозможными коврами и подушками, из горы которых было сооружено нечто вроде кресла, в котором и возлежал тот самый тип в голубом хитоне.

Правда, сейчас хитон выглядел грязно-серым.

У его ног располагался низенький столик, на котором стояло два ноутбука, тарелки с остатками еды, и огромный кубок.

Этакий восточный вариант. Падишах в серо-голубом со снисходительным выражением лениво смотрел какое-то шоу по сорокадюймовому телевизору, стоявшему в трех шагах от него, при этом лицо его, освещенное экраном, принимало загадочное выражение.

Значит, если это не запись, связь с поверхностью имеется. И Интернет должен быть.