Право на счастье

Слушала печальный рассказ и вновь ощущала запах гари и крови, а перед глазами стояло запрокинутое восковое лицо, на котором сквозь застывшую навсегда гримасу боли проступало беззащитное удивленно-обиженное выражение.

— Я не сумела вырваться из Сэйти Аэрэ, но у меня получилось связаться с Оделфри. Знаю, в то мгновение ей больше всего хотелось броситься на помощь Джердоро, но надо было попытаться спасти хотя бы некоторых из сестер, и наместница Эрто Аэрэ осталась исполнять свой долг. Я влила в амулет почти всю оставшуюся силу. Нареченная открыла пространственно-временные переходы, передала мой приказ жрицам, и они стали покидать Эргор.

— А Одри? — задала вопрос молчавшая до этого Кариффа. — Почему она не ушла?

— Не всем удалось выбраться. Порталы забирали слишком много энергии, а я почти полностью истощилась. Оделфри держала двери миров открытыми так долго, как только могла, а когда захлопнулась последняя, укрыла артефакт в храме, запечатав его собственной сутью.

— Это как? — заинтересовался наш любознательный мэтр.

— Только у нее получилось бы извлечь его из тайника.

— Но… как же… — растерялась я, ощущая под пальцами биение медальона, и тут же осеклась, натолкнувшись на многозначительный взгляд Верховной.

— Еще не догадалась? — прошелестело у самого уха. — Тогда подожди немного.

— Никто не способен забрать амулет у избранной против ее желания, — вмешался хмурый Теомер. Ему явно не понравились наши с богиней таинственные переглядывания. — Зачем же она его сняла? Собрала бы тех, кто уцелел — жриц, магов, и боролась до конца.

Да… саэр есть саэр. Умру, но не сдамся.

— Ее дочь не успели увести с Эргора. Если бы девочка попала к Айару, думаю, мать рано или поздно согласилась бы на любые требования. Наместница понимала это и не хотела рисковать, а я поддержала ее решение, — жестко отрезала Верховная. — Не все саэры разделяли взгляды императорской семьи. Наместница собиралась спрятать малышку в одном из мелких родов, а потом найти способ проникнуть в Сэйти Аэрэ… Но все произошло иначе. Оделфри не выдержала, кинулась узнавать, что с Джердоро, и угодила прямо в руки Горта. У обезумевшей от горя жрицы даже без артефакта оставались еще крохи божественной силы, и она потратила их на смертельное заклятие. В тот момент обе избранные находились неподалеку от Сердца Ночи, только поэтому у меня получилось вмешаться и соединить их судьбы и жизни. С последним вздохом Оделфри мгновенно распахнувшийся портал вытолкнул Нэталину в тот мир, где предначертано было однажды возродиться душе ее бывшей подруги… Вот только… Пожалуй, со временем я немного ошиблась.

Последнее смущенное замечание вызвало всеобщее недоумение.

— Немного?..

— Ошиблись?..

— А как у вас получилось так точно все рассчитать?..

Удивленные вопросы сыпались один за другим.

— Напомни, как меня зовут, девочка, — вскинула брови Великая.

— Сва, Мать Времени и Вечности, — послушно повторила то, что с первого раза очень четко запечатлелось в памяти.

— Так вы умеете создавать не только пространственные, но и временные порталы? — благоговейно выдохнул Вольпен, первым разгадав смысл громкого титула.

— При необходимости, — снисходительно улыбнулась его восторгу богиня, — хотя, признаюсь, это не так уж просто. Но тогда не было другого выбора. Оделфри должна была вернуться, забрав у Нэталины мое имя, благословение и ту часть силы, что у нее сохранилась. А мне оставалось лишь ждать… Ждать и наблюдать, погрузившись в некое подобие сна, — на большее уже не хватало энергии.

— А Горт… — начал Теомер.

— Горт заставил покорившихся ему магов выяснить, куда вели порталы, чтобы потом старательно перечислить названия всех этих миров в своем жалком подобии храма. «Навеки закрыл я врата Эргора пред чужаками из других миров. Те же, кто обманом проберутся сюда, да будут уничтожены немедленно», — процитировала Сва нараспев и грустно закончила: — Но я-то знала, что это не поможет.

— Высокородные почитают его как бога, — хмыкнул Вольпен. — И детей тоже. Горт-карающий… Арив-справедливый… Лиос-заступница… Удивительно! — Мэтр недоуменно пожал плечами.

— Отвратительно! — тут же откликнулась, сверкнув глазами, Кариффа. — Чудовищная ложь. Гнусная и несправедливая по отношению к истинной создательнице Эргора — нашего второго дома.