Право на силу

Добравшись, наконец, до рощицы и нырнув в ее темень – сверху к этому времени совсем распогодилось и луна светила во все лопатки, – Данил наконец-то перевел дыхание. Пройти по открытой местности на виду у снайпера и дозорных, пусть и в темное время, – это дорогого стоит! Пока ползли, он, честно признаться, так и ждал выстрела и пули между лопаток. Но… То ли повезло, то ли дозорные – растяпы, то ли мастерства в незаметном проникновении он достиг немереного – однако они все ж таки прошли.

Рощица была небольшой, всего метров пятнадцать в поперечнике, и хотя изрядно заросла подлеском, все ж среди путаницы кустов, ветвей и листьев ясно был виден горящий с той стороны костер. Сделав Губе знак сидеть молча, Данил замер и сам, прислушиваясь к окружающим звукам. Тихо – но вовсе не безмолвно. Как и всегда в лесу – то ветка хрустнет, упав с дерева, то лист зашуршит… Однако все эти звуки привычно отсеивались, словно в голове стоял хитроумный фильтр, выделяющий только те, что были нехарактерны для ночного леса, – треск поленьев в костре, тихий говор и покашливание костровиков, их шаги по щебню насыпи… Где-то вдали, в районе Сазань-горы, где находилась секретная войсковая часть, вдруг что-то завыло, защелкало, зашлось злобным хохотом. Данил почувствовал, как Губа, сидящий рядом, вздрогнул всем телом и повернулся к нему.

Сталкер отрицательно помотал головой. Он и сам не знал, что это, хотя хохот этот частенько раздавался с той стороны. Догадок было сколько угодно, но район тот так и не был пока исследован, хотя попытки делались.

Покопавшись немного в подсумке и добыв дозиметр, Данил, перестраховавшись и прикрыв окошечко ладонью, чтобы подсветку, не дай бог, не разглядели с бронепоезда, глянул время. До взрыва оставалось пятнадцать минут – вовремя подошли. Сделав знак напарнику, он вновь, в который уже раз за сегодняшний вечер, улегся на пузо и пополз вперед. Губа послушно последовал за ним.

Костер находился совсем близко, метрах в пятнадцати, и хотя света давал немного, все ж и его было вполне достаточно, чтобы разглядеть диверсантов, вздумай они выбраться из-под деревьев. Прижавшись к толстому древесному корню, Данил чуть приподнял голову, оглядываясь. Один из костровиков, стоя спиной к рощице, усердно ворочал длинной кривой палкой уголья, второй маячил где-то в начале состава – момент был более чем подходящий. До платформы с танками – рукой подать, какой-то десяток метров, но пространство было голым, и перемещающийся по нему человек становился виден со всех сторон, как на ладони. И именно поэтому преодолеть эту полосу было совершенно необходимо – после взрыва народу тут будет пруд пруди, живо из вагонов повыскочат, и прорваться к танкам будет проблематично. Потому или сейчас – или вообще никогда.

Умостившись между корнями, Данил стянул со спины винтовку. Знаком подозвал Губу, знаками же объяснил, что от того требуется. Партизан, хоть и не с первого раза – ирод! – а все ж врубился, закивал. Данил огляделся еще раз – и, взяв на прицел все еще ковыряющегося у костра человека, слегка толкнул Губу ногой…

И Губа, словно бегемот на водопой, попер вперед!

Все дальнейшее произошло в доли секунды. Заслышав хруст гравия под ногами, человек у костра резко обернулся и, мгновенно оценив ситуацию, рванул с плеча автомат. Другого выхода не было – «винторез» тихо кашлянул, и костровик, получив пулю прямо в резиновую харю, взметая тучи искр, упал спиной в костер. Губа заметался по насыпи, как суслик в супермаркете. Дернулся к платформе, передумал, развернулся к деревьям, затем вновь к бронепоезду… Стартовал, разбрызгивая щебень во все стороны, словно гоночный болид, – и ласточкой нырнул под платформу. Мелькнули ноги в серых бахилах ОЗК, зашуршало где-то за колесной парой – и он затих.

Данил чуть не замычал от бешенства! Идиот! Такую операцию провалил! Ведь как по нотам все шло!.. Ему вдруг дико захотелось просто развернуться и отойти, предоставив этому балбесу выбираться из созданного им положения самому. Сам накосячил – сам и отвечай! Однако – нет. Напарника следовало вытягивать. Затем хотя бы, чтоб потом по шее ему настучать.

Тело бойца, упавшего в костер, уже занялось, и теперь с той стороны тянуло удушливым запахом горелой плоти. С головы поезда послышался окрик, по щебню насыпи загрохотали приближающиеся шаги. Данил крутнулся на месте, прижал приклад ВСС к левому плечу, выцеливая второго…