Право на силу

Взрыв, похоже, ударил прямо за стеной. В ушах зазвенело, загудела, как колокол, голова. Сквозь гул и вторящий ему какой-то тонкий комариный писк Данил услышал чьи-то вопли. Выглянул в коридор – и тут же увидел еще одну гранату, прыгающую по ступенькам лестницы, и чье-то изорванное тело рядом.

– Граната! – теперь заорал уже он.

Дернулся назад, открыв рот и зажимая уши. Снова рвануло, однако, благодаря принятым превентивно мерам, этот взрыв прошел уже легче. Вскинув пистолет и дернув флажок предохранителя на автоматический огонь, Данил подскочил к двери – по всем законам жанра после артподготовки должен был последовать прорыв или атака, и автоматический огонь теперь будет более уместен. Поглядел вдоль лестницы вверх – сверху уже мелькали чьи-то ноги. Раз, два, три… четыре пары. Противник, похоже и впрямь уяснив, что высидеть ему не удастся, пошел на прорыв.

Первый боец, вылетев из-за угла, нарвался на короткую очередь из «Пернача». Пули попали в грудь и в голову, и если от первой спас бронежилет, то вторая проделала в переносице аккуратное входное отверстие. Ноги еще бежали вперед – а голову уже швырнуло назад, и человек, кувыркнувшись в воздухе, бесформенной кучей остался лежать у подножия лестницы. В ответ ударило сразу три очереди, но мимо: Данил, благоразумно спрятавшись в комнату сразу же после первого своего выстрела, злобно оскалился: «Ага, нашли дурака!..» Из глубины коридора ответили сразу четырьмя синхронными очередями, а откуда-то сбоку – похоже, что из торцевой, – заговорил чей-то «калаш» и паникаровский «булпап». У Данила сразу же отлегло от сердца – жив, курилка. Паникар ему понравился сразу же: толковый парнишка, реакция отменная и не трус.

Подсев на левую ногу, он чуть сместился к двери, качнулся рывком, выглядывая в коридор по нижнему уровню. У подножия лестницы громоздились одно на другом два тела в черных демронах, еще одно такое же лежало чуть выше, а в торцевой комнате виднелись два тела в изорванных ОЗК. Четвертый боец в демроне сидел тут же, у стены, зажимая руками живот, и лицо его за панорамным стеклом противогаза было бледно до синевы.

Откуда-то сбоку появился Герман. Подскочил к раненому, пнул валяющийся у его ног автомат, рванул, отдирая от живота, руки.

– Еще есть кто наверху? – заорал он и надавил большим пальцем прямо в кровавое пятно на комбинезоне.

Боец взревел, мгновенно багровея лицом:

– А-а-а! Нет! Никого! Все тут легли!

– Брюхо, Иваныч, Кислый – марш наверх! Проверьте. Сбрехал – тут же уложу. Правду сказал – к доктору отправлю, – пообещал он, демонстрируя кулак.

Раненый слабо захрипел что-то в ответ, закатывая глаза.

– Чисто! – заорали сверху. – Все, наше здание!

– Чердак осмотрите! – крикнул Данил. – Туда с площадки лестница есть! Остальные – рассредоточиться по окнам! Не хватало еще, чтоб нас опять отсюда вышибли!

– Расставляй людей. А я забираю троих – и в Убежище. Задело меня… – повернулся к нему Герман, демонстрируя драную окровавленную прореху на правом рукаве комбинезона. – Этого отнесем и Верблюдычу дойти поможем.

– Как дойдете – сразу же людей обратно высылайте, сколько сможете. Пусть пулеметы принесут, «Утесы», РПГ с парой зарядов, растяжек, «шмелей» штуки три и радиостанцию. Если уж полковник этот дом удержать хочет – без тяжелого вооружения и связи не обойдемся. И еще – сеть с мелкими ячейками и саморезов.

Герман кивнул.

– Ждите.

* * *

Зная, что ждать, может быть, придется не десять и не двадцать минут, Данил времени терять не стал – тут же принялся обустраиваться. Герман во время диалога со вторым этажом немножечко приврал – бойцов Убежища в захваченном здании оказалось не тридцать человек, а всего двадцать три. Однако и это сила немалая, особенно если их грамотно расположить.

Первым делом Добрынин отослал человека оповестить работающие вокруг сталкерские группы, что здание взято. Случись чего – будут знать, что тылы прикрыты и можно смело отходить под защиту блокпоста.

Затем вызвал в дом Счетчика и Рубероида – и тут же отправил их на чердак. И для снайпера, и для пулеметчика самая выгодная позиция. В наблюдатели им определил еще троих. Предупредил Ли:

– На три стороны их расположи – на восток, север и юг. На запад не обязательно – там Убежище, тыл у нас прикрыт. Пусть бойницы в шифере провертят и безотрывно смотрят. Проглядят штурмовую группу – головы сниму.

Потом прошелся по обоим этажам, прикидывая, что и как. На южную сторону окон было достаточно, а вот на северную – всего одно, остальные заделаны кирпичами. Непорядок. Заметив в одной из комнат оставленный кем-то сто лет назад лом, Данил самолично пробил в кирпичной кладке бойницы. Расставил по окнам и на вход людей. Каждому – коротенький инструктаж. Не столько даже для информации – и без того, чай, не дети, – сколько для успокоения собственной совести.

– К окнам не суйтесь – снайпер отработает, и привет. Держитесь в глубине комнаты, на темном фоне. Не спать, не курить, не болтать. Сидите, слушайте. Любой посторонний звук – сразу доклад. Я наверху.