Право на силу

— Нет, дружок, автомат я тебе пока тоже не дам, — сквозь смех выговорил Сашка. — Да ты его и не удержишь. Вот вернусь — начнем с тобой потихоньку заниматься. Хватит балбесничать, пять годков доходит. Меня в твои годы полковник по спортзалу вовсю гонял. Это он сейчас постарел, расслабился, а тогда мы с каждой тренировки на карачках уползали. Хочешь стать сталкером — придется потрудиться. А теперь, давай-ка, иди погуляй, а то собираться мешаешь.

Тошка накинул пятнистую курточку и исчез за дверью. Марина, застегнув молнию на бауле, тоже куда-то вышла, и напарники остались одни.

Данил присел на кровать рядом с другом.

— Как руки?

— Да почти в норме, чего там… Дай недельку — и бинты сниму.

— С бинтами-то сможешь ехать?

Сашка только отмахнулся.

— Хорошо. Выезжаем в шесть, так что будь готов, жди посыльных.

— Успеем. Сам-то собрался?

— Пока нет. Даже не начинал — планерка. Хасан нам в группу троих человек подкинул. Да плюс Шрек со Счетчиком теперь тоже с нами.

Сашка ухмыльнулся:

— Заполучил, наконец?

— Ага. Если сработаемся — как вернемся, предложу им постоянное место в группе. Как считаешь?

— Так предлагали уже…

— Да помню… Но теперь вот за Лёху, например, я уверен. Он ведь после того случая, как в лапах у миксера побывал, — все никак оклематься не мог. А теперь, видать, приперло, переборол. А как по поверхности походит — так и вовсе страх забудет. Так что добро пожаловать к нам, — Данил усмехнулся. — Ну а Ван… Китайцы — народ практичный. Как поймет, что группой легче и безопаснее ходить, да и хабару больше, — никуда не денется. Наш будет.

Сашка пожал плечами:

— Ну, дай-то бог. Я ж только рад.

Посидели, помолчали. Данил, поглядывая на товарища, видел, что того прямо-таки раздирает от желания чего-то спросить.

— Ну, давай, излагай, — усмехнувшись, сказал он. — А то не успокоишься, пока не обсудим…

— Ну и что ты обо всем этом думаешь? — сразу же, без предисловий, спросил Санька.

— О чем именно?

— Да обо всей этой истории с Росрезервом. Нет, ты сам подумай — приходит какой-то хрен с бугра, — Данил внутренне усмехнулся — друг, сам того не зная, повторил его вчерашние слова, прозвучавшие в ночной беседе с Хасаном, — и говорит что там-то и там-то есть много-много жрачки. Да еще и войну перед этим начинает, но победа у него что-то не складывается! И мы, не требуя доказательств, идем за ним? Хрень полная! Подстава! Где гарантии, что все это — не развесистая клюква?! И полковник меня тоже удивляет. Ни фактов не потребовал, ни доказательств…

— Ну, вообще-то, если говорить о нас, сталкерах, — мы были вольны и отказаться. Гарантии тебе нужны… К примеру, в развалины же ты на свой страх и риск идешь, вообще не зная, есть ли там что-то, и не требуя никаких гарантий. А тут такая наводка… И чтоб тебе было спокойнее — считай это очередным рейдом, когда вокруг только враждебная местность и опереться можно только на товарища, — медленно, обдумывая вопрос, ответил Данил. — И потом, Саня, признай: у нас ведь просто нет выбора. Такого количества продовольствия, как на складах Росрезерва, найти больше негде, а оно нужно нам, как никогда. Где еще брать? Караваны грабить прикажешь?

Сашка молчал, очевидно признавая справедливость доводов напарника.

— А что касательно нашего полковника — так ночью у меня был разговор с майором, и в разговоре том он упомянул, что до собрания они несколько часов обсасывали этот вопрос с Родионычем. Видимо, гарантии и доказательства все-таки были предоставлены, — добавил Данил. — Иначе бы полковник на это дело так просто не подписался.

— В принципе, возможно и так, — задумчиво пробормотал Санька. — Ладно, поглядим, как там дальше обернется. Но твои слова про враждебную местность я запомнил…

— Вот и отлично, — Данил поднялся. — Все, пойду. Скоро выход, а у меня не собрано ничего. До вечера!

На сборы у Данила ушло часа четыре: сначала один собирался, а потом Иринка с Ольгой с фермы пришли, отпросились мужа проводить. Пока упаковывались — всплакнули пару раз, куда ж без этого? Однако, глядя на мужа, все же постепенно успокоились — Данил сохранял преувеличенно бодрый вид, на слезы не реагировал и даже какую-то легкомысленную мелодию насвистывал. Ну, в самом деле, сколько можно! Столько рейдов за плечами, столько раз на волоске висел — так возвращался же всегда! Пора бы и привыкнуть к мужниной работе. На самом деле, понимал, конечно, что привыкнуть к такому невозможно, но слезы уже малость поднадоели. Поэтому, когда жены слегка повеселели, Данил тоже почувствовал большое облегчение.

В пять часов сборы были закончены. Далее — прощальный ужин, на котором на стол опять немного покапало, — и вот уже по отсекам побежал посыльный. Долгих прощаний Данил не любил, поэтому провожать себя до тамбура запретил. Обнялись перед дверью отсека, поцеловались. Девчонки всплакнули в очередной раз.

— Возвращайся скорее, Дань, — Иришка судорожно вздохнула, вытирая глаза. — И осторожнее там. Про нас помни.

— Мы тебя ждем! — гундося и хлюпая носом, добавила Ольга.

— Не волнуйтесь, зайцы, — Данил вскинул на плечи две объемистые колбасы баулов. — Вернусь.