Право на силу

Ориентируясь по звуку, Данил остановился, не добежав до места схватки нескольких метров, поднял стволы в воздух и нажал на передний курок. Ружье рявкнуло, толкнуло в плечо, сноп пламени на мгновение высветил фигуры дерущихся — Шрек сверху, миксер, обхватив противника ручищами за шею, — под ним.

— Уходи! Стреляю! — надсаживая связки, заорал Данил.

Мгновение — и мимо, чуть не задев, пролетело что-то массивное: Шрек-таки вырвался из объятий мутанта. И тут же Данил почувствовал, как мозг словно сжимает огромная холодная рука. Качнуло в сторону, но стволы уже опустились, вслепую, на звук, выцеливая мутанта… и он дернул спуск.

Рявкнуло второй раз — и давление на мозг тут же исчезло. Трясущимися от дикой злобы руками Данил разломил ружье, ощупью выкинул патроны, вставил вторую пару, сложил и уже наугад саданул еще два раза. Сверкнуло — глаза успели различить прямо напротив темную, барахтающуюся на земле и безуспешно пытающуюся встать массивную фигуру с развороченной картечью грудной клеткой. Опять разломил, вставил, сложил — и еще два, дуплетом, туда, где мгновение назад видел монстра. И снова разломил — ужас куда-то исчез, тело трясло от прилива адреналина, бешенства и отвращения одновременно. Руки работали отточенно, как у заядлого охотника, проводящего со своим оружием дни напролет. Перезарядил, навел стволы на то же самое место, прислушался, держа оба пальца на спусковых крючках. В правом ухе звенело, но это был уже естественный шум — ухо еще не отошло от ружейных залпов, — а не от атак чудовища. Сзади подошел Шрек, положил лапищу на плечо. Просипел:

— Пойдем, Добрыня… Готов.

— Ты его видишь? — спросил Данил, напряженно прислушиваясь. — Шевелится, нет? Дурья башка, ты зачем к нему полез?!

— Лежит… Мертвый… Это… искупить. Из-за меня же…

— Точно, из-за тебя мы тут встряли. Ладно, чего уж… А что с голосом-то?

— Горло давил… Думал — все…

Данил вздохнул, протянул Лёхе ружье.

— На, добей. Мне не видно. Стреляй в голову.

— Не-е-е… Не умею… По-своему…

Раздалось отвратительное чавканье, хруст, треск. Звонкий щелчок, будто сломали палку.

— Ты че там делаешь, Лёх, — насторожился Данил. — Все в порядке?

— Угу… — засипел Шрек. — Голову оторвал.

Лёхин ответ как по мановению волшебной палочки разрядил обстановку: согнувшись в три погибели и задыхаясь от смеха, Данил буквально физически ощутил, как уходит, вытекает то страшное напряжение, что не отпускало его с того самого момента, как они с Сашкой напоролись на монстра.

— Хрена се у тебя методы! — сквозь неудержимый гогот выдавил он. — Дикий Шрек — отрыватель голов…

Лёха молчал, сопел, стоя рядом.

— Погоди… Сейчас пойдем… — Данил попытался остановиться. Получилось только с третьего раза. — Уф-ф-ф…

— Нервы, — неожиданно глубокомысленно заявил Шрек.

Данила опять скрючило от гомерического хохота.

— Иди… иди вперед, умник… Только пакеты собери… И… и Сашку не забудь… Он там еще лежит… Га-га-га-га-га!

Пока Шрек собирал в пакеты разбросанные патроны, подбирал автоматы и забрасывал на плечо бесчувственное Сашкино тело, Данилу удалось наконец остановить дикий, неуправляемый какой-то смех. Просмеялся — и вновь стало легко, спокойно, будто гора с плеч. К тому же и миссия, похоже, двигалась к завершению — едва Лёха и держащийся за него, чтоб не спотыкаться попусту в темноте, Данил, двинулись вперед, в здании вокзала замелькали фонари. Спасательная экспедиция наконец-то сподобилась выползти из Убежища.

Встретились они на середине аллейки, что тянулась между стоянкой и сквериком. Дед, Герман, Родионыч, еще три мужика. Герман было всполошился, увидев племянниково обвисшее тело на плече у Лёхи, но Данил его успокоил — жив.

— Ну, слава те, Господи! — бормотал дед, обнимая внука и охлопывая его по рукам и ногам на предмет повреждений. — Жив! Уж и не чаял… Мы как выстрел-то услышали — разделились, Кислого и Ломтя я к вам послал, думал — балуетесь… Весь же день тихо-спокойно прошел! А оно вон как под конец обернулось… Кислый прибежал, заикается весь, наговорил, настращал… Ну — мы за подмогой! Пока народ-то собирали — уже и темно…

— Правда, что ль, насчет Ломтя-то? — перебил его полковник. — Насмерть?

— Месиво, — подтвердил Данил, содрогаясь. — Жуть…

— Ну пошли, пошли, чего стоим? — засуетился дед. — Вы как, в обход, что ли, обходили?

Данил крякнул.

— Какой там обход… Через площадь. Видишь, дед, что я достал? — приподнял за ремень ружье. — Твое?

Дед приостановился, дрожащими руками принял ружье, начал ощупывать, оглаживать…

— Дома, что ль, был? — глухо раздалось из-под противогаза. — Как там? Бабку видел?

— Не смотрел, дед, извини уж. Некогда было. Да и не заходили мы в комнаты, сразу на кухню, к сейфу. В тех домах такие уроды шастают — только ружье и спасло!

— Значит, с боем прорывались? — усмехнулся шагающий рядом полковник.

— Не то слово. И миксера мы этого завалили! — принялся сбивчиво рассказывать распирающийся от гордости Данил. — Шрек вон аж врукопашку с ним махался, тот ему чуть горло не раздавил! А я этому уроду всю грудину картечью разворотил! Лёха, скажи!