Право на силу

Взрыв, похоже, ударил прямо за стеной. В ушах зазвенело, загудела, как колокол, голова. Сквозь гул и вторящий ему какой-то тонкий комариный писк Данил услышал чьи-то вопли. Выглянул в коридор — и тут же увидел еще одну гранату, прыгающую по ступенькам лестницы, и чье-то изорванное тело рядом.

— Граната! — теперь заорал уже он.

Дернулся назад, открыв рот и зажимая уши. Снова рвануло, однако, благодаря принятым превентивно мерам, этот взрыв прошел уже легче. Вскинув пистолет и дернув флажок предохранителя на автоматический огонь, Данил подскочил к двери — по всем законам жанра после артподготовки должен был последовать прорыв или атака, и автоматический огонь теперь будет более уместен. Поглядел вдоль лестницы вверх — сверху уже мелькали чьи-то ноги. Раз, два, три… четыре пары. Противник, похоже и впрямь уяснив, что высидеть ему не удастся, пошел на прорыв.

Первый боец, вылетев из-за угла, нарвался на короткую очередь из «Пернача». Пули попали в грудь и в голову, и если от первой спас бронежилет, то вторая проделала в переносице аккуратное входное отверстие. Ноги еще бежали вперед — а голову уже швырнуло назад, и человек, кувыркнувшись в воздухе, бесформенной кучей остался лежать у подножия лестницы. В ответ ударило сразу три очереди, но мимо: Данил, благоразумно спрятавшись в комнату сразу же после первого своего выстрела, злобно оскалился: «Ага, нашли дурака!..» Из глубины коридора ответили сразу четырьмя синхронными очередями, а откуда-то сбоку — похоже, что из торцевой, — заговорил чей-то «калаш» и паникаровский «булпап». У Данила сразу же отлегло от сердца — жив, курилка. Паникар ему понравился сразу же: толковый парнишка, реакция отменная и не трус.

Подсев на левую ногу, он чуть сместился к двери, качнулся рывком, выглядывая в коридор по нижнему уровню. У подножия лестницы громоздились одно на другом два тела в черных демронах, еще одно такое же лежало чуть выше, а в торцевой комнате виднелись два тела в изорванных ОЗК. Четвертый боец в демроне сидел тут же, у стены, зажимая руками живот, и лицо его за панорамным стеклом противогаза было бледно до синевы.

Откуда-то сбоку появился Герман. Подскочил к раненому, пнул валяющийся у его ног автомат, рванул, отдирая от живота, руки.

— Еще есть кто наверху? — заорал он и надавил большим пальцем прямо в кровавое пятно на комбинезоне.

Боец взревел, мгновенно багровея лицом:

— А-а-а! Нет! Никого! Все тут легли!

— Брюхо, Иваныч, Кислый — марш наверх! Проверьте. Сбрехал — тут же уложу. Правду сказал — к доктору отправлю, — пообещал он, демонстрируя кулак.

Раненый слабо захрипел что-то в ответ, закатывая глаза.

— Чисто! — заорали сверху. — Все, наше здание!

— Чердак осмотрите! — крикнул Данил. — Туда с площадки лестница есть! Остальные — рассредоточиться по окнам! Не хватало еще, чтоб нас опять отсюда вышибли!

— Расставляй людей. А я забираю троих — и в Убежище. Задело меня… — повернулся к нему Герман, демонстрируя драную окровавленную прореху на правом рукаве комбинезона. — Этого отнесем и Верблюдычу дойти поможем.

— Как дойдете — сразу же людей обратно высылайте, сколько сможете. Пусть пулеметы принесут, «Утесы», РПГ с парой зарядов, растяжек, «шмелей» штуки три и радиостанцию. Если уж полковник этот дом удержать хочет — без тяжелого вооружения и связи не обойдемся. И еще — сеть с мелкими ячейками и саморезов.

Герман кивнул.

— Ждите.

* * *

Зная, что ждать, может быть, придется не десять и не двадцать минут, Данил времени терять не стал — тут же принялся обустраиваться. Герман во время диалога со вторым этажом немножечко приврал — бойцов Убежища в захваченном здании оказалось не тридцать человек, а всего двадцать три. Однако и это сила немалая, особенно если их грамотно расположить.

Первым делом Добрынин отослал человека оповестить работающие вокруг сталкерские группы, что здание взято. Случись чего — будут знать, что тылы прикрыты и можно смело отходить под защиту блокпоста.

Затем вызвал в дом Счетчика и Рубероида — и тут же отправил их на чердак. И для снайпера, и для пулеметчика самая выгодная позиция. В наблюдатели им определил еще троих. Предупредил Ли:

— На три стороны их расположи — на восток, север и юг. На запад не обязательно — там Убежище, тыл у нас прикрыт. Пусть бойницы в шифере провертят и безотрывно смотрят. Проглядят штурмовую группу — головы сниму.

Потом прошелся по обоим этажам, прикидывая, что и как. На южную сторону окон было достаточно, а вот на северную — всего одно, остальные заделаны кирпичами. Непорядок. Заметив в одной из комнат оставленный кем-то сто лет назад лом, Данил самолично пробил в кирпичной кладке бойницы. Расставил по окнам и на вход людей. Каждому — коротенький инструктаж. Не столько даже для информации — и без того, чай, не дети, — сколько для успокоения собственной совести.

— К окнам не суйтесь — снайпер отработает, и привет. Держитесь в глубине комнаты, на темном фоне. Не спать, не курить, не болтать. Сидите, слушайте. Любой посторонний звук — сразу доклад. Я наверху.