Право на тебя

– Я не, я-я-я, – даже икаю от страха, возможно, сказался стресс.

– Успокойся, девочка, – усмехается он, взъерошивая свою шевелюру, – догадываюсь, о чем ты подумала, но предположения твои беспочвенны, сколько тебе там? Двадцать, двадцать пять? Не суть важно. Так вот, мне пятьдесят, и я не из тех стариков, что зарятся на молодое тело, так что расслабься.

– Что же вы тогда хотите? – все равно не могу сбросить оцепенение, новые варианты мне кажутся одна хуже другой.

– Объяснение, – дергает уголком губ, словно догадывается, – если ты скажешь мне правду обо всем, что здесь происходит, ну, и если я поверю, что ты не воровка.

Я снова возмущенно вскидываю головой, но он качает своей, и я прикрываю рот.

– Думаю, мы начнем с документов, что ты прячешь, – усмехается и кивает в сторону моего живота.

Я машинально скрещиваю руки сильнее. Молчание затягивается. Смотрю на него в тишине и не могу понять, стоит ли ему доверять. Но выбора как такового нет, и я вытаскиваю бумаги. Он протягивает руки, и я, все еще сомневаясь, протягиваю ему файл дрожащими пальцами.

– Так-так-так, и что тут у нас? – водит глазами по строчкам, по выражению лица ничего не понять.

И тут его мимика меняется. Зрачки расширяются, сам он натягивается, словно струна, стискивает изо всех сил бумагу. И поднимает взгляд на меня.

– Кем приходится тебе эта женщина?

Я не могу произнести ни слова. Безумие в его глазах пугает меня. И я не могу понять, откуда же такая реакция.

– Это моя мать, – говорю, а голос дрожит.

Наблюдаю за ним, отслеживаю реакцию. Он поднимается так резко, что я не успеваю никак отреагировать. Только вздрагиваю. Подходит ко мне и пальцами хватает за подбородок. Крутит вправо-влево.

– Похожа, – изрекает, наконец, и снова садится на свое место.

Я жду, когда он хоть что-то скажет, но он продолжает читать документы. Скрупулезно, внимательно, вглядываясь в каждую завитушку.

– Вы знали мою маму? – не выдерживаю тишины и звука ненавистного шелеста.

Страшно, но другого выбора нет. Терплю.

– Когда-то давно, – опускает листы на колени и смотрит в окно, глаза заволокло пеленой, – в прошлой жизни.

И в глазах такая тоска, что мне становится не по себе.

– Я жду твоего рассказа, – переводит взгляд на меня, – свадьба и эти документы имеют прямую связь, не так ли?

– Да, – поджимаю губы и опускаю глаза, – свадьба – это условие, при котором мою мать не посадят в тюрьму.

В ответ – тишина. Я смотрю на него, а он словно сквозь меня. Затем отмирает.

– А Роман что?

Хмурюсь, уже не удивляюсь его осведомленности.

– Отец умер, – сглатываю, боюсь расплакаться, все скопом наваливается, – так что вот так.

Дышу глубоко, прикусываю губы от волнения.

– Ясно, – встает и подходит к окну, заводит руки за спину, долго вглядывается в ночной двор, – он когда-нибудь рассказывал тебе о семье?

Сил стоять нет, так что я прислоняюсь к столу и опускаю руки.

– Никогда, – говорю тихо, что и не разобрать, но по его каменным плечам понимаю, что слух у него отменный.

Он оборачивается, ловит мой взгляд.

– Как она? – шепчет тихо, я не слышу, читаю по движению губ.

– Сносно, – поджимаю губы, не зная, что происходит, оттого вдвойне все для меня выглядит странным.

– Если это единственная причина, по которой ты выходишь замуж за непутевого сынка Артема, – вздыхает, словно тяжесть груза для него становится еще тяжелей, – то брось эту затею, насчет твоей матери я все решу.

Я замираю, но внутри меня при этом летают искры недоверия и какой-то отчаянной надежды. Той самой, на которую я и не смела надеяться.

– Почему? – не дает покоя мне этот вопрос.

Он улыбается, о чем-то, видимо, вспоминая. Затем отвечает.

– Ты знаешь, ведь с ней я познакомился первым, а полюбила в итоге она твоего отца, – возвращается в свои воспоминания, – но ты права, не стал бы помогать тебе только по этой причине.

Смотрит на меня пытливо.

– Все дело в твоем отце, – говорит спокойно и как-то устало, – точнее в том, чей он сын. Ты никогда не задумывалась, почему именно в тебя с такой решимостью вцепился Артем? Антона в расчет не берем, у него ветер в голове. Куда он подует, туда малец и летит.

Я молчу, нечего мне сказать. Думала ли я об этом? Конечно. Вот только ответ все никак не находился. Обычная девчонка из обычной семьи.

– Твой отец – мой племянник, – звучит, как гром среди ясного дня.

Все никак не могу понять, что означают его слова. Он видит это и продолжает.

– Как ты уже знаешь, я – младший брат почившего хозяина поместья, – пожимает плечами, но все это уместить в голове мне как-то сложно, – вряд ли тебе кто расскажет, но мой старший брат женился на девушке с ребенком, так что Артем, фактически, мне не кровный родственник. Но на тот момент ему было уже 2 года, так что брат воспитал его, как своего сына. Долгое время у них с женой не получалось завести общего ребенка, и он…

Замолчал, словно возвращаясь в прошлое.

– Он начал гулять. Так что в скором времени на стороне родился ребенок, мальчик, если быть точнее. Угадаешь, как его назвали?

Я сглатываю тяжелый ком, затем решаюсь что-то сказать.

– Роман? – то ли вопрос, то ли утверждение.