Право на выбор

И теперь мы больше часа стояли в маленькой каменной нише, со сторонами не больше метра. Дверь в эту мини-кладовую была стилизована под фон окружающих кирпичных стен, и лично я прошёл бы мимо и даже не заметил, что здесь что-то скрыто от любопытных глаз. Для чего здесь эта штука — непонятно, и даже Ева не смогла внести ясность о предназначении и функции этой кладовки.

Из-за узости свободного пространства, девушки плотно прижимались ко мне с обеих сторон, и я тем самым оказался между двух очаровательных огней. Полная темнота совершенно не мешала мне ощутить на себе всю прелесть двух разгорячённых женских тел. На правое предплечье давила роскошная грудь Ольги, а к левому боку прижималась своими не менее возбуждающими формами Ева. Это, безусловно, спасало меня от клаустрофобии и добавляло позитива к мрачным мыслям, немного скрашивая ситуацию в целом. Девушки громким шёпотом переговаривались, пытаясь придумать и выбрать правильное решение по выпутыванию из смертельно опасного положения.

Ева, кстати, совершенно не обращала внимания на то, что моя левая рука время от времени спускалась намного ниже уровня талии и начинала там хозяйничать. Клянусь вам, это происходило совершенно неосознанно. И когда мой мозг отмечал неправильное положение своевольной конечности, я честно возвращал её на место. Почти сразу возвращал, между прочим. «Это состояние аффекта, а левая рука завидует правой», — вывел я мысленно оправдывающую себя формулу. В общем, две красивые девушки под моими руками никак не давали мне сосредоточиться и проникнуться серьёзностью всей ситуации, в которой мы оказались. Какое-то время я, конечно, пытался следить за нитью разговора и даже вставлял свои пять копеек, но мысли постоянно виляли в сторону возникающего и совершенно неуместного сейчас сексуального желания.

— Серёж, не молчи, скажи, что думаешь, — тихо проговорила Ольга.

Хм. Когда в разгар эротической фантазии вас просят сказать что-то умное, это сделать очень сложно. Поэтому я решил сказать правду:

— У меня сейчас функция мышления что-то не работает. Кажется, кровь от головы в другой орган перетекла. Причем почти полностью.

Девчонки фыркнули одновременно, а потом чья-то шаловливая ручка полезла проверять орган, виновный в отсутствии мыслей в моей голове. Смею надеяться, что это была Ольга.

— Нашёл время, — хмыкнула моя жена.

— Я же живой человек, и не могу не реагировать, когда ко мне прижимаются целых две красивые девушки.

— А то, что нас всех совсем недавно чуть не убили, тебя не смущает? — спросила Ева.

— О-о, спасибо, что напомнила, а то я почти забыл, — хмыкнул я.

— Мы, между прочим, обсуждали возможность выбраться из дворца, — буркнула Ольга. — И Ева никак не может продумать безопасный маршрут. Заговорщики наверняка все выходы перекрыли, и куда нам податься, мы решить не можем.

— Ставлю вам двойку, ваше высочество, за плохое знание дворцового комплекса. Могли бы и получше изучить ваш милый домик, — съехидничал я.

— Нахал, — без особого возмущения ответила принцесса. — Я хорошо знаю свой дворец, но Регина знает его не хуже, нам не пройти незамеченными.

— А куда конкретно вы хотели пройти?

— Как куда? — переспросила Ева. — На Красную площадь, естественно, там же куча клановой охраны, навряд ли средь бела дня их рискнули перестрелять, учитывая всегда большое скопление народа.

— Думаю, как раз наоборот — навряд ли их решили оставить без внимания, а площадь можно и перекрыть, — задумчиво проговорил я и добавил: — Вы мне лучше скажите, неужели под Кремлём нет ни одного тоннеля, по которому можно выбраться из дворца?

— Есть, конечно, но тётя также о них прекрасно знает и наверняка не оставила без внимания такие маршруты.

— Тоннели, известные вашей семье, Регина, безусловно, перекрыла, а что вы скажете про те, которыми нормальный человек ни за что в жизни не рискнёт пользоваться? Я имею в виду канализацию.

Возникла пауза, после которой Ева вздохнула и сожалеюще проговорила:

— Как ты понимаешь, такой экстренный способ эвакуации мной не изучался. Мне и в голову не могло прийти, что может понадобиться такой маршрут.

— А ты можешь провести нас в подвальные помещения казарм? — спросила Ольга.

— Зачем?

— Там находится мой экстренный способ эвакуации, — спокойно ответила моя супруга.

— Не Кремль, а головка сыра, — недовольно проворчала Ева. — Интересно, у каждого клана свой метод, или в случае нужды вы все в одну дырку ломанётесь?

— Да, знатная пробка получится, — хмыкнул я.

— Я по канализации бегать не собиралась, а вот мои люди вполне могут туда подойти, — невозмутимо добавила княгиня Гордеева.

— Не дворец, а проходной двор, — продолжил я троллить принцессу.

— И не говори, — поддержала меня Ольга. — Куратор СИБа явно облажалась, ты не помнишь, как её зовут?

— Там труднопроизносимое имя, из трёх букв, кажется, — сквозь смех сказал я.

— Завязывайте, — рыкнула Ева, во всяком случае, попыталась. Шёпотом изобразить грозность — сложное дело.

— Слушай, а за спасение принцессы клану, наверное, большие дивиденды перепадут, — игнорируя высочество, выдал я.