Право на завтра (СИ)

Только через пару минут я стала вспоминать, что мне снился Ирбис. Точнее то, как мы с ним гуляем по склонам какой-то горы, выходим в зеленеющую всеми оттенками изумрудного долину, где меня дожидается Кир. Мы беремся за руки и идем вдаль по высокой траве. Сон оставлял такое приятное послевкусие и совершенно не ощущался пророческим. Хотя на счет этого я была все же не уверена. Может Айя или ее Божественный зверь хотят мне что-то сказать или о чем-то предупредить? Ага, или у меня паранойя моя любимая.

Встав, я потащилась в душ, который оказался уже оккупирован девчонками. Боже мой, все нормальные люди в четыре утра только ложатся спать, а нам нужно вставать. Тяжела доля «сов» в мире «жаворонков».

Сначала были часовые бдения, которые выражались в безропотном стоянии в храме. Наверное, нужно было молиться, но я не знала как. Вместо этого вспоминала вчерашний ритуал с Киром.

На закате граф Сигур встретил нас у входа в храм. Потом мы, как и при ритуале сродства магии, обошли все углы стихий. Также как и моя ментальная магия, магия Тьмы своего представителя здесь не имела. Старик прочитал какое-то древнее заклинание, на мой взгляд, полную тарабарщину - что-то там про узлы и связи, и из воздуха прямо над нами соткалась лента в цветах наших с Киром стихий. С его стороны она началась чернотой, потом перемешались наши общие Вода и Воздух, и с моего конца фиолетовый отлив.

- Вытяните правую руку, - ой, не нравится мне это, в прошлый раз было больно. Но пришлось подчиниться, потому что Лоор начал на меня уже подозрительно поглядывать из-за того, что я замешкалась.

- Перед лицом Айи и по ее заботе объединяю вас! – громогласно продекламировал монах, и магическая лента опустилась на наши руки. Твою ж…! Я зашипела, потому что было ощущение, что она прожигает кожу и мышцы до кости, и терпеть это не было никакой возможности. Гораздо хуже, чем тогда с дядей.

Минуты текли одна за другой, а экзекуция не прекращалась, но моя интуиция просто вопила, что руку отдергивать или опускать ни в коем случае нельзя. Из глаз уже давно непроизвольно текли слезы, а Кир стоял бледнее мела с закушенной губой. Кажется, еще минута и я потеряю сознание от боли.

А потом все кончилось. Резко. Боль ушла, как будто ее и не было, а на коже в месте, где касалась лента, не осталось и следа.

Лоор тут же прижал меня к себе, а я прикладывала невероятные усилия, чтобы не разреветься уже по-настоящему.

- Ты знал? – Кир покачал головой.

- Он не знал, - ответил за него граф Сигур. - Об этом никто не знает, кроме суженых, но они молчат, и вы будете молчать. Я не мог предупредить. Это испытание, и у каждой пары оно свое. Поверьте старику, могло быть хуже.

- Знаете, где я эти все обряды видела? – вспылила я.

- Не гневи Айю, девочка! – окоротил меня старик. – Она не дает испытаний, которые бы человек не смог выдержать, особенно во время ритуалов.

Мне очень хотелось еще что-то сказать, возмутиться или даже устроить банальную и некрасивую истерику, но Кир опять обнял меня и так прижал к груди, что я не могла говорить, только возмущенно мычала.

Я вынырнула из вчерашних воспоминаний, когда вокруг меня все начали расходиться, на завтрак опаздывать никто не планировал. А после принятия пищи настали наши трудовые будни. В том плане, что у нас была пара часов на то, чтобы еда усвоилась, их надлежало провести в библиотеке, а потом предстоят занятия по магическому фехтованию. Я, на секундочку, еще местное обычное не освоила, от кендо оно отличалось довольно сильно.

Итак библиотека. Я потащилась за девчонками, которые здесь облазали все еще вчера, когда я в совершенно сомнамбулическом состоянии пошла сразу после ритуала спать. Кир даже пытался мне что-то сказать, только я слушала и не понимала, потом плюнул на это безнадежное дело и проводил до комнаты. Видимо, боялся, что я засну по дороге. Вот что значит истощение родного организма – он, собака такая, просто отрубается и отказывается функционировать напрочь.

Я сделала шаг за распашные двери и замерла от неожиданности. Не знаю, я ожидала увидеть огромный зал с высоченными потолками, украшенными лепниной. По стенам в обязательном порядке расставлены статуи и стеллажи с древними фолиантами, мягкие кожаные диваны в центре, с парящими нам ними светильниками, массивные этажерки и, конечно, старичок-хранитель всего этого богатства. Нет, ну стеллажи-то были, только скорее они напоминали архивные. Уходящие вдаль ряды с книгами, теряющиеся в тумане – наверное, наиболее подходящее определение этого места. Тут было пыльно и холодно, а заведовал всем этим богатством совсем молодой парень в белой мантии. Полагаю, он поддерживал здесь постоянную температуру, чтобы ценные книжки не развалились. И он был совершенно не фанатиком литературы со взглядом горящим, скорее отрабатывал трудовую повинность. По крайней мере, на лице его застыла смесь брезгливости и безграничной печали.