Право на жизнь

— Упустил, значит? — наконец повторил, опираясь подбородком на скрещенные пальцы. — Я разочарован выучкой внутренней стражи Южного Храма. Думаю, на следующем совете предложить Повелительнице Харатэль прислать ее воинов в северный клан для прохождения тренировок. Привитием тебе понятий о дисциплине я склонен заняться лично.

— Как вам будет угодно, — Крис, изображая почтение, опустил подбородок. — Я могу идти?

— Иди.

Алый прижал кулак к груди, отдавая честь, ободряюще кивнул на прощание и бросил наедине со снежным лордом. Исхард подошел к окну. Мне оставалось догадываться о выражении его лица по неестественно распрямленным плечам, по силе, с которой он сжимал пальцы. Давно я не видела эссу настолько разъяренным — невольно испугаешься.

— Это был он?

Прозвучавшие в голосе жениха интонации сбили меня с толку. Ледяная буря рассеялась, сменившись усталостью… обреченностью.

— Это был Риккард, да, Солнце? Ты опять выбрала его.

Я промолчала, чувствуя себя еще хуже, чем прежде. Лучше бы Исхард злился. Жених приблизился, опустился на колени, оказываясь на одном уровне со мной. Спросил с какой-то детской беспомощностью:

— Что? Что мне сделать, чтобы ты забыла его?

— Извини.

«Уходя, рви все нити, иначе лишь больней…». Эсса Ровер сказал следовать за сердцем, я послушалась, и ничего хорошего не вышло: растравила душу себе, обидела друга. Хаос! Ланка, если уж решила идти отдельным от Демона льда путем, выбрала остаться рядом с Исхардом, прекращай издеваться над чувствами северного лорда.

— Извини. Я очень виновата перед тобой. Если тебе станет легче, я поклянусь, что этого больше не повторится.

— Разделишь полет? И постель? — недоверчиво уточнил мужчина.

Мы избегали этой темы с последней неудачной попытки, что предшествовала его ранению. Исхард не настаивал, я не напоминала, а потому невольно растерялась и замешкалась с ответом.

— Понятно.

Северный лорд отвернулся, сгорбившись, направился к выходу.

— Исхард, постой, — эсса замер, и я пробормотала. — Прости.

Я не знала, что еще сказать.

***

Отражение смотрело на меня всклокоченной девицей, которой кто-то наступил на больную мозоль. Перекошенное лицо отлично подходило, чтобы разогнать всех собеседников, а самых стойких успешно добил бы запах пота. Это для неунывающего рыжика покорение заснеженных холмов — легкая разминка перед завтраком. Измученная вчерашним марш-броском эсса с удовольствием бы воспользовалась санями или телепортом, жаль, организовать их никто не догадался. Пришлось топать ножками, поддерживать физическую форму. Хотя, сдается мне, моя нынешняя «форма», скорее и привычнее, соответствовала пугалу. Хороша невеста, нечего сказать! И почему Исхард до сих пор не сбежал?

Северный лорд, кстати, как раз и сбежал. Отвлекся на доклад алого, а потом и вовсе неохотно, точно боясь, что я снова куда-то убреду (ага, найти бы еще силы!), бросил меня одну, пообещав вернуться через пару часов. Аккурат хватит привести себя в приличный вид к его приходу: принять ванную, организовать стирку. После обеда-то навалятся другие хлопоты: ежедневный обход лазарета, приготовление целебных зелий, леди Консанс опять же должна прибыть.

Вместо того чтобы употребить время с пользой, раздираемая противоречивыми мыслями, я продолжала пялиться в зеркало.

Мне отчаянно хотелось высказать одной Повелительнице все, что я думала о вмешательстве в мои дела. Но за несколько раз даже такая непроходимая ослица, как я, успела усвоить: дерзить Альтэссе, пусть она и твоя родная сестра, опасно. Ссылка в очередную башню Синскай станет в текущей ситуации катастрофой.

Благоразумие (чего я хочу добиться этим разговором?) боролось с чувством протеста — и что из них, как вы думаете, победило? А катись оно все к Хаосу! Я прикусила губу, несколько раз глубоко вздохнула-выдохнула (все же не стоило начинать беседу с обвиняющих воплей) и активировала плетение связи. Харатэль откликнулась сразу.

— Что все это значит?!

Моей выдержки не хватило даже на приветствие.

— Ты о чем, малыш?

Ментальный вызов застал ее во время туалета, и сейчас Повелительница сидела перед зеркалом, а сзади хлопотала служанка, сооружая замысловатую прическу из локонов, ленточек и косичек.

Молчание затягивалось. Я тихо ярилась, считая, что Харатэль нарочно издевается надо мной. Сестра рассеянно перебирала разложенные на столике заколки, время от времени отвлекаясь, чтобы ответить на вопросы невидимых мне собеседников. Наконец «игра в гляделки» надоела Альтэссе, и она, вздохнув, раздраженно заметила:

— Лана, у меня не так много свободного времени, чтобы разбрасываться им впустую, и, несмотря на все приписываемые мне таланты, мысли я читать еще не научилась. Даже твои. Поэтому пока ты не объяснишь, что произошло, я вряд ли пойму, чем вызвано это сердитое пыхтение.

— Я встретила Рика!

— Ясно, — Харатэль равнодушно отвернулась, кивнула кому-то.

— И это все, что ты мне скажешь! — возмутилась я, окончательно позабыв про благоразумие. — Он должен сейчас находиться в Южном Храме! Выпустить Демона льда из тюрьмы могли только по прямому приказу Альтэссы! Твоему приказу!