Право на жизнь

И он начал говорить: о пропавшей невесте, о том, как воевода рассказал о купце, заезжавшем в Перелесье в день исчезновения девушки. И о том, что купец, судя по всему, был работорговцем и направлялся в Царьград. Данила отправился на поиски, заплутал в лесу и вышел к берегу реки, где и устроился на ночлег. Ночью его повязали разбойники, оказавшиеся работорговцами. На их корабле он пробыл почти месяц. Похоже, работорговцы решили запасаться товаром под завязку, так как после каждой вылазки в трюм попадали все новые и новые люди. Многих, как и Данилу, оглушили во сне и затащили на корабль, многие были жителями мелких сел, деревень, в которые вторгались рабовладельцы и силой уводили людей в полон. Когда трюм был полностью заполнен, разбойники тронулись в обратный путь, по дороге решив отметить удачный улов. Здесь они и встретились с Северьяном.

Убийца слушал молча, время от времени прикрывая глаза. Слабость все еще давала о себе знать. Безумие! Северьян передернулся. Ведь могло быть все иначе. Разбойники не причалили бы к берегу, или остановились у другой веси, выше или ниже по реке. Судьба, будь она неладна. Опять свела со старым другом-врагом. И Северьян был бы благодарен ей за это если бы не нелепая смерть девочки. Девочки, вина которой лишь в том, что она оказалась в ненужное время в ненужном месте. Но, порой, и этого бывает достаточно. Северьян горестно вздохнул.

— А ты теперь куда? — Спросил Данила. — По прежнему на службе у Владимира?

— По прежнему, — кивнул Северьян. — Но теперь в последний раз.

— Опять должен кого-то убить?

Убийца дернулся как от удара, но пересилил себя.

— Нет. На этот раз обойдется без убийств. Я надеюсь. Их уже и так предостаточно…

Данила зло усмехнулся.

— Да, поработал ты знатно. Но, как вижу, укатали Сивку крутые горки. И ты не железный.

— Все мы из плоти и крови. Вы похоронили тела?

Данила кивнул.

— Всех побросали в выгребную яму и зарыли. Туда им и дорога. Пусть и после смерти хлебают дерьмо.

— А девочку? В доме была девочка… и старуха…

Воин насторожился.

— Тебя что-то связывало с ними?

— Нет. Не много. Вы их тоже… в выгребную яму?

— Не волнуйся. Их мы похоронили на деревенском кладбище. Все чинно, с почестями.

— Не надо почестей. Почестей они не заслужили. Они заслужили покой.

Данила медленно поднялся.

— Ладно, лежи, поправляйся. А я пойду собираться в путь-дорогу. И так уже задержался дальше некуда. Не знаю, спасу ли Люту, но все же попытаюсь. Так что бывай, калика. В этот раз нам с тобой не по пути.

Северьян приподнялся на слабых руках.

— Ошибаешься, Данила. Судьба не просто так нас свела. У нас снова одна дорога.

— Но я иду в Царьград!

— Я тоже. И должен торопиться.

— Судьба полна сюрпризов. Но как ты пойдешь… такой?

— Как и раньше ходил. Ножками!

В мановение ока Северьян соскочил с постели. Ноги подкосились, перед глазами помутнело, но он сохранил равновесие, и через мгновение мгла рассеялась.

— С ума сошел! — Рявкнул Данила. — А ну живо в кровать! Куда ты, такой калека пойдешь? Разве что к Ящеру в преисподнюю! Полежи еще дня два. А там и отправимся.

Северьян вымученно улыбнулся. Так тяжело было верить в очевидное, но он стал бояться одиночества. И так хотелось в пути иметь надежную, крепкую руку. Руку друга. Северьяна шатало и мутило, и когда спина соприкоснулась с кроватью, сознание тотчас вылетело вон из измученного тела.

Он провалялся в постели еще два дня. К нему исправно ходила женщина, кормила и поила его, с каждым разом замечая, как быстро Северьян поправляется. Между делом, она рассказывала ему о том, что происходит снаружи, так что убийце некогда было скучать. Оказалось, спасенные люди уже вовсю отстраивают сгоревшие дома. Многие были из здешних, но некоторые вообще не имели представления, в какой стороне находится их дом, потому все решили остаться здесь и начать жизнь заново. В итоге, маленькая деревушка у берега реки медленно, но верно разрасталось в огромное село. Мужчины поступили верно, первым делом начав воздвигать укрепления у воды. Не хватало, чтобы еще какие-нибудь заезжие разбойники устроили погром. Женщины во всю занимались хозяйством, засаживали огород, кормили мужчин. А те работали за троих, воздвигая сторожевые башни, укрепления. Даже готовили регулярную дружину, которая будет поддерживать порядок. Северьян усмехнулся. Если так дело пойдет и дальше, то лет через двести-триста здесь вполне может возникнуть новое государство. Кто знает, чем это кончится.

Наутро третьего дня в избу вломился Данила, наглым образом разбудив Северьяна. Воин скинул с него одеяло, швырнул рубаху и штаны.

— Одевайся! Нечего, как барышня нежится. Нам в дорогу пора.

— Прямо сейчас?

В голове сразу всплыли тревожные мысли.

— Где моя сумка? — Рявкнул он.

— Вот она! — Северьян извлек из-под кровати запыленную котомку. — Тяжеленная. Ты что там, булыжники таскаешь?

— Да, — усмехнулся убийца. — Именно булыжники.

— В таком случае бери свои булыжники и одевайся. Надо выйти затемно. Утром будет так жарко, что семь потов сойдет прежде, чем в лес зайдем.