Право на жизнь

— Да нет, он прав, — вступился за нашего командира Доцент, — ну сам подумай, какая мощность будет у высвобождаемого разряда «электры», если в пуле почти не останется места для куска артефакта. И если даже получится сообразить схему, чтобы конденсаторы срабатывали в момент попадания в тело, то эффект все равно будет никчемный, как от батарейки, приложенной к языку. А ты еще сделай поправку на защитные комбинезоны, в которых стоит защита от электрических разрядов. Короче, прав Санек, бесполезная эта хрень, нужно что-то другое придумать на эту тему.

— Ну почему же бесполезная, — возразил Седой, — я не говорил так. Просто боеприпас немного не тот вы за основу взяли. Что такое пуля? В лучшем случае одна пуля — один труп, ну или два, при определенной сноровке. А с этой «электрой» нужно мутить оружие массового поражения. Не думали в ручную гранату или в гранату для гранатомета всунуть эту штуку? А если в эрпэгэху вставить целый артефакт? Прикиньте — «электра», накрывшая толпу врагов или звено вертолетов в небе! Вот это будет настоящая песня!

Ученые местного разлива радостно загалдели и стали пожимать Сашке руку, настолько блестящей им показалась идея. Но тут же, перекинувшись несколькими только им понятными терминами, они смолкли и опечалились.

— Понимаешь, Седой, мы-то все на глазок сейчас делаем, — Доцент попытался перевести на человеческий общепонятный язык все сказанное коллегами, — расчеты производим примерные, а потому вынуждены работать с небольшими объемами. Понимаешь, без точного вычисления «аномального порога», в смысле «аномальной критической массы», рискованно работать с большими кусками артефактов. Никогда не угадаешь, когда у тебя прямо в руках аномалия «распакуется» и порвет на лоскуты. Эх, нам бы еще математика хорошего в команду, чтобы дифференциальные уравнения щелкал и прочие вычисления проводил, вот тогда можно и о гранатометах подумать, и о ракетах, если понадобится.

— Так это, у нас же Люська есть! — вдруг вскрикнул я за их спинами, заставив всех дернуться от неожиданности. — Она же математ ичка, может быть, поможет вам в чем-то.

— А ну, давай ее сюда! — оживился Алхимик. — А вдруг?

Я подбежал к костру, вырвал Людмилу Александровну из плохой компании и бесцеремонно уволок к верстаку, чем вызвал явное недовольство братвы. А мне при этом стало даже как-то легче на душе. Пусть лучше умная и красивая девушка общается с людьми науки, чем с этими уголовниками.

Все трое ученых мужей, зачарованные естественной женской красотой Люси, наперебой стали объяснять девушке, что они здесь пытаются сделать и что конкретно требуется от нее. Будучи инженером, я понимал все произносимые ими слова, но связать их в единый осмысленный поток информации для меня было задачей нелегкой, да и ненужной. Довольный, что увел ее от настоящих бандитов, я наблюдал, как наша училка с интересом вникает в суть проблемы, то и дело косясь на Плюшевого. Этот парнишка сам по себе был в достаточной степени симпатичен, чтобы привлечь внимание девушки, а то, что он еще и гений от природы, давало ему дополнительные шансы заполучить что-то еще кроме ее платонического интереса.

— Эх, ребятки! Так это же каждый раз заново нужно рассчитывать, если будете варьировать массу и чистоту материала, — Люся уже что-то писала на листиках, протянутых ей Алхимиком.

Я понял, что здесь мне больше делать нечего, и переместился ближе к костру. Там на старом рваном матрасе я и уснул под монотонное потрескивание дровишек.

Никаких снов я не видел. На мое сознание просто навалилась чернота, и пропало все, и какое-либо ощущение времени тоже. Проснулся я от того, что меня кто-то тормошил. Я открыл глаза, надо мной нависал… э-э, Пилат.

— Просыпайся, твоя очередь дежурить. — Киргиз подождал, пока я протру заспанные глаза, помог мне встать, а сам занял мое нагретое место на матрасе.

Достав из кармана свой пистолет, я потопал к навалам из бочек. Все вокруг спали. Я с большим удовольствием для себя отметил, что глотки нам никто из братков перерез ать не собирался, а Люся сейчас мирно посапывала на плече Плюшевого. Все-таки зря я не доверял бандюкам… Они хотя бы честно придерживаются своих «понятий», не то что большинство городских серых крыс, мнящих себя во многие разы лучше бандитов, но живущих вообще без чести и совести.

Снаружи уже светало, тусклый солнечный свет слегка подсвечивал стену крутого поворота туннеля, за которым мы стояли в карауле. Мой напарник оказался неразговорчивым, и мы так молча и просидели друг напротив друга, пока все не проснулись.

Потом все опять завертелось и засуетилось. После легкого завтрака Женька попрощался с братками, поблагодарил их за теплый прием и наш отряд выдвинулся дальше.

Шли мы тихо и аккуратно. Максик оказался отличным проводником, мастером своего дела. На этот раз вообще никаких проблем и остановок не было. Никто из нас даже ни разу не выстрелил. Здешние тропы Поллитренко хорошо знал, и у него всегда получалось провести нас в обход всех встреченных опасных мест и скоплений мутантов.