Право на жизнь

Наш командир взметнул ствол пулемета и направил его мне прямо в лицо. Я знал, что он не выстрелит, но все равно было страшно неописуемо. Черный и бездушный глаз смерти смотрел сейчас точно в мои глаза.

— Видишь его? Мое правосудие притаилось там, на самом-самом донышке ствола, над капсюлем и горсткой пороха, в сердечнике пули. — Седой еще несколько секунд подержал ствол перед моим лицом, потом покачал головой, опустил пулемет, развернулся и быстрым шагом ушел наверх.

Я молча проводил его взглядом и еще немного задержался здесь, пытаясь успокоить бешеный ритм своего сердца. Затем, поднявшись вверх по пандусу, прошелся по этой бойне. Горы мертвых тел остались во внутреннем дворике старого склада. Ради чего все это и зачем? Я подошел к трупу нашего проводника и, стараясь не смотреть на размозженную голову Макса, пошарил по его карманам. Вот он, его навороченный детектор. Залочен. Не соврал Поллитренко тогда, в подвале. Теперь толку от этого суперагрегата — почти никакого. Мне его не разблокировать.

Мои пальцы нащупали в кармане сталкера еще что-то. Это оказался замотанный в серую фольгу смолянисто-черный асфальтовый колобок, утыканный темными кристаллами. Именно этот артефакт Седой отдал нашему проводнику в качестве аванса. Я сунул хабар в левый карман брюк. Сам сталкер идентифицировал его как «прикольную непонятку». А вдруг эта вещь очень полезной окажется? Наверняка найдется кто-то, кто даст мне за эту штуковину денег. А уже за деньги можно будет купить все что понадобится. Так было и есть в нашем мире, и Зона не исключение.

Я еще немного побродил по двору и поднял с трупов несколько полных рожков к автомату. Что мне еще необходимо было для выживания в Зоне, я знать не мог, и просто выбрал с виду самый большой и тяжелый рюкзак. Наверняка он должен быть укомплектован соответствующим образом. Кто, как не опытный зонный вояка, знает, что необходимо для выживания в этом аномальном крае?

Сняв этот тяжеленный баул с лямками с трупа бойца «Долга», я нацепил его на себя. Еще немного пошарив по карманам и разгрузочным жилетам покойников, я нашел один незакодированный детектор. Большую часть его жидкокристаллического дисплея закрывала черная паутина подтеков. Но он еще функционировал, о чем говорили мигающие циферки и значки в уцелевшей части дисплея.

Седой в это время уже закончил сооружать братскую могилу. Он перенес тела всех наших, погибших здесь, сложил их в пулеметном гнезде и заложил их сверху мешками с песком. Несколько «свободовцев» помогли ему в этом. В вершину получившегося кургана Сашка воткнул стволом вниз тот самый проклятый пулемет «долговцев», унесший столько жизней, и ремнями прикрутил к нему «калаш», соорудив таким образом некое подобие креста.

Потом командир стал о чем-то договариваться с бойцами «Свободы», возможно, он строил какие-то планы. А меня интересовало, куда подевались наши оставшиеся спутники. Куда удрала Людмила Александровна? Куда смылись Панкер, Пилат и две оставшиеся в живых девушки? Что с ними случилось?

Подняв с земли чей-то бинокль, я вышел за периметр и стал рассматривать через оптику близлежащие окрестности. Местность была холмистой, и что-либо рассмотреть было тяжело. На глаза то и дело попадались мутанты и какие-то люди, палящие в разные стороны. Там были и «свободовцы», и «долговцы», и еще непонятные разношерстные стрелки. И все они пытались убить друг друга. А в противоположной стороне почему-то совсем никого не было, и это выглядело несколько странновато. Вот тут, чуть правее, — резня в муравейнике, а слева — пусто, «вдоль дороги мертвые с косами стоят… и тишина».

Засмотревшись на эти унылые пейзажи, я и не заметил, как в окружающий фоновый шум вклинился свист вертолетных лопастей. Когда я понял, что дело дрянь, было уже слишком поздно. Крики Седого заглушил взрыв, огненным цветком выросший прямо по центру разгромленного аванпоста. Я успел заметить, что все бойцы «Свободы» во главе с Сашкой вылетели через противоположные ворота укрепления и растворились в ближайших зарослях кустарника. А к аванпосту уже подлетала грозная военная «вертушка». Заревел ее крупнокалиберный пулемет, и следом за ним из двух «кассет» по аванпосту ударили залпы реактивных снарядов, окончательно разнося укрепление вдребезги.

В этот момент я, подстегиваемый первобытным ужасом, сломя голову бежал прочь от этого проклятого места. И, когда я уже почти укрылся за стенами ближайших развалин, мне в плечо вдруг что-то сильно ударило, и острая боль пронзила все тело. Я прыгнул в коробку раскуроченной постройки и здесь искоса глянул на плечо.