Право на жизнь

— Степа! Домой мы идем, понял? — поспешно заговорил старшина, стараясь и объяснить, и успокоить одновременно, не спугнуть появившуюся надежду на то, что радист окончательно придет в себя, вспомнит все, в том числе и о рации. Не сейчас, пусть позже, когда доберутся они до партизан.

— Кто это? — спросил радист, кивнув в сторону девушки.

— Хороший человек, — с готовностью объяснил Колосов. — Она теперь с нами идет, Степан. Зовут Галей.

— Где лейтенант, ребята, товарищ старшина?

— Видишь ли, мы тут с тобой отстали, так получилось, — придумывал на ходу старшина. — Но мы их догоним.

— Со мной что-то было. Немцев нет? — спросил Неплюев.

— Обманули мы немцев, — объяснил Колосов. — Притаились, переждали, они ушли. Чуток осталось, Степа. Отдохнем, поспим — и в путь-дорогу.

— Я не хочу спать, — с ноткой каприза в голосе произнес Неплюев.

— И не надо, — согласился Колосов. Он готов был соглашаться с каждым словом радиста, лишь бы тот оставался в себе. — Спать теперь буду я. Ты посидишь с Галей. Поговорите, если охота.

Галя поднялась, стала возле радиста.

— Смотреть давайте, — предложила она. — Здесь так красиво. Вон там рябины, — показала она в сторону оврага. — Как шары.

— Кровь дыбится, — словно бы в тон ей, очень спокойно сказал радист.

— Яка така кровь, — не поняла девушка. — Рябины стоят.

Колосов увидел глаза радиста, понял, что на Неплюева снова накатило безумие. Тяжесть бессонницы навалилась многопудовым грузом, сдавила голову, горло. Ни вздохнуть, ни выдохнуть.

— Вы чого? — коснулась его плеча девушка.

— Чого, кого. Других слов у тебя нет, — сказал он устало, растирая ладонью лоб так, будто это растирание могло снять усталость, сбросить рухнувшую на него тяжесть.

Галя с недоумением, с тревогой посмотрела на него.

Старшина перехватил ее взгляд.

— Разглядываешь? — спросил он. — Думаешь, и я чокнулся. Устал я. Как черт устал.

— Честное слово, я больше не усну. Вы спите. Я догляжу.

Колосов не дослушал девушку. Закрыл глаза. Заснул.