Право на жизнь (СИ)

Хорошее настроение было испорчено, Посредник непроизвольно сморщился: человек. Хоть и старается маскироваться под настоящего гвенъя. Даже волосы покрасил в светлый цвет. Только вот намётанный глаз всё равно заметит, что самые корешки волос — чёрные, разрез глаз не идеален, хоть и пытался купчишка создать иллюзию с помощью магии и грима, уши круглые — а не вытянутые. Да и фигура полновата и мешковата. Гвенъя же все на подбор хорошо сложены и красивы. Потому-то они — Высший народ. Но всё равно вынуждены терпеть людей в Араглине, и давать им в городе чуть ли не равные права. Иначе город перестанет быть крупнейшим портом Великого Леса, через который шла основная морская торговля с Королевствами людей. Умом господин Посредник это понимал, как и умел смиряться с обстоятельствами, навязанными неизбежностью. Душа всё равно принимать столь позорное положение вещей отказывалась. Каждый визит сюда оставлял после себя ощущение, будто искупался в выгребной яме.

Но ради исполнения своих обязанностей и по необходимости приходилось в Араглин приезжать. Например, как в этот раз. Видите ли, лорд Серебряного Янтаря не может покинуть свой дом в Араглине в самом начале навигации, это грозит ему крупными убытками. Но и новость, которую он якобы хочет передать Великому лорду Алмазного Полоза, не терпит отлагательства.

Город уже окончательно проснулся. Он был стар, и потому дома стояли столь плотно друг к другу, что можно было перепрыгивать с крыши на крышу. Дома без фундаментов, не из кирпича, но каркас из врытых прямо в землю столбов и поперечных брусьев и балок не источенный червями, за этим были обязаны следить хозяева, проверяя стены своей магией. Раз в год с инспекцией обязательно приходил чиновник из магистрата. Пространство между брусьями каркаса заполняли блоки из смеси необожжённой глины с соломой, окрашенные в яркие и сочные цвета. Спасибо, опять же, дарованным богами способностям гвенъя. Улицы в большинстве своём были узкими, извилистыми. Но в отличие от городов людей, замощены даже мелкие проулки. Посредник ещё раз мысленно сравнил с Королевствами, где ему тоже не раз доводилось исполнять поручения господина. И опять итог не в пользу людей: там самое большее стены были побелены, но не покрашены, от времени побелка на многих строениях закоптилась, осыпалась, отчего стены казались местами обгоревшими.

Набежавший с моря ветерок принёс запахи влаги, соли и водорослей, а ещё аромат свежеиспечённого хлеба. Утреннее солнце уже омыло стены домов. Со всех сторон спешили к колодцам девушки и женщины с кувшинами и вёдрами. В небольших, иногда один на несколько домов, двориках хозяйки выносили корыта, лохани и принимались за стирку. Сразу были заметны прачки, которые усердно работали колотушками. Выстиранное белье набрасывали на жерди, и оно сверкало ослепительной белизной, слегка трепыхаясь под дуновением ветра. Тот же ветер подхватывал и уносил простые мелодии песен работавших женщин. Из ближнего дома вышел сапожник и поместился со своей дратвой тут же на улице, на пороге. На противоположной стороне булочник вынес из лавки свежий хлеб и разложил его на столе, поставленном у самых дверей, над которыми красовался разукрашенный крендель.

Благодушное настроение вернулось и продержалось ровно до того мига, когда улица вывела Посредника на площадь. Кого только здесь не было. И люди, которые не пытались скрывать свою принадлежность к Низшему народу. Рядом прогуливались городские щеголи. Одеты позорно, платье сшито по людской моде, лет десять назад возникшей по южную сторону Срединного хребта и недавно добравшейся до Великого Леса. Движенья стеснены необыкновенно узким покроем, всё в обтяжку. Кафтан зашит в талии наглухо, потому надевается через голову, да и то с трудом. На ногах сапоги ярких цветов с длиннейшими и узенькими носками. Но более всего Посредника раздражала чрезвычайная пестрота костюмов. Она доходила до безобразия: левая половина кафтана из материи одного цвета, правая — из другого. А ещё вырезные зубчики по нижнему краю, кружева, навешенные на шею серебряные и медные цепи, украшенные драгоценными камнями или имитацией из стекла.

Находившийся сразу за площадью просторный дом Серебряного Янтаря издали подчёркивал, что хозяин небеден. Собственный сад, пусть и небольшой. Зато много экзотических растений и цветов. Целиком кирпичный, фасад разукрашен дорогими росписями, а крыша покрыта яркой глазурованной разноцветной черепицей. Окна — не прорубленные, прикрытые лишь ставнями, щели, а широкие, полуциркульные. Сверкали цельными стёклами. И вокруг прямой части, и вокруг верхнего полукруга из стены выступали прямоугольные блоки-квадры, украшенные резным орнаментом. Фронтон тоже весь в орнаменте, причём, если присмотреться — повсюду не гипс, а камень. Посреднику захотелось сплюнуть и порадоваться, что хотя бы мода ставить в парке статуи голых девиц и парней хозяина особняка не коснулась.