Право первой ночи

Викентьев откинулся на стуле и посмотрел прямо перед собой.

— Вы хотите побеседовать со мной насчет Анжелы…

Возникла пауза.

— Да. Мы понимаем, что вам тяжело… Вячеслав Александрович покачал головой.

— Задавайте все вопросы, какие вы сочтете нужным.

— Мы пытались связаться с вами…

— Меня не было, — резко сказал Викентьев. — Я уехал из города. На несколько дней. Приходил в себя.

Снова пауза.

— Какие у вас с дочерью были отношения в последнее время?

— Я не буду скрывать от вас, что они разладились. Анжела всегда была трудным ребенком, но когда Наташа… Наталья Родионовна была здорова, она влияла на нее. А когда жену парализовало, Анжела совсем отбилась от рук. Сначала просто не приходила ночевать, а потом стала снимать жилье. Я всегда боялся за Анжелу. По этой причине запретил ездить на машине. Раньше у нее был автомобиль, но после того, как она чуть не попала в аварию, я продал его. Так она стала брать машины у друзей… — Викентьев махнул рукой. — Я жил в вечном страхе, что она влипнет в какую-нибудь историю…

— Что послужило причиной ее ухода из родительского дома?

Углы губ Викентьева опустились вниз.

— Трудно сказать. Наверное, взыграл характер. Решила доказать свою самостоятельность. Правда, она выбрала для этого не самое лучшее время. Больная мать, которая переживала за нее.

— Вы поддерживали дочь после того, как она покинула ваш дом?

— Материально?

— Да.

— Я давал ей небольшие суммы денег. На жизнь. Любопытно, подумал про себя Губарев, что он имеет в виду под «небольшими» суммами?

— Она звонила вам? Приходила домой?

— Звонила. Но в основном мы встречались вне дома.

— Когда вы встречались в последний раз? Викентьев посмотрел в органайзер, лежавший перед ним.

— Месяц назад.

— Вы передавали ей деньги?

— Да.

— Сумма оставалась неизменной? Викентьев поглядел на Губарева с удивлением.

— Нет. Я уменьшил Анжеле финансовую помощь. Но какое отношение это имеет к теме нашей беседы?

— Имеет. И намного уменьшили? Президент «Алрота» ответил с легким раздражением:

— Анжела получала достаточно, чтобы ни в чем не нуждаться. А поощрять ее экстравагантные траты и причуды я был не намерен.

— Вы знали, что она употребляла наркотики? Кадык Викентьева судорожно дернулся.

— Да, — отчеканил он.

— Вы принимали какие-нибудь меры?

— Я предлагал ей лечь в хорошую клинику. Но она отказалась.

— Вы хорошо знали окружение вашей дочери?

— Увы! Я старался контролировать ее, но… Анжела не хотела этого.

— У вас есть какие-нибудь версии насчет того, кто мог убить ее?

— Никаких! Может быть, молодые люди, с которыми она общалась…

— Вы знаете Руслана Мансурова, у которого были близкие отношения с вашей дочерью?

— Руслана? Да.

— Что вы можете о нем сказать?

— Я знаю его с положительной стороны. У нас с ним совместный бизнес. Дела идут неплохо.

— А как человек что он собой представляет?

— Ответственный, обязательный. Хороший аналитик. Разница в возрасте не позволяет нам быть друзьями. Мы коллеги. И все.

— Вы одобряли его роман с Анжелой?

— Руслан — неплохой парень. Пусть уж лучше с ним, чем с другим.

— Простите, еще один вопрос деликатного характера. Что послужило причиной болезни Натальи Родионовны? Появление в вашем доме Алины Дмитриевны?

Брови Викентьева сдвинулись. Раздражение шло по нарастающей.

— Это здесь ни при чем. Ее парализовало раньше.

— Но все же должна быть какая-то причина болезни вашей жены?

Викентьев нахмурился:

— Все было так внезапно…

Губарев понял, что больше президент «Алрота» ничего не скажет.

— Спасибо за беседу, — сказал майор, вставая. — Мы свяжемся с вами, когда понадобится.

— Да, да. Обращайтесь. Секретарь соединит меня. В срочном порядке.

— Что-то он не договаривает, — сказал Губарев, когда они ехали в машине.

— Что именно? — спросил Витька.

— Понятия не имею. Если бы знать!

— Почему у вас такие мысли?

— Интуиция.

— Это касается Анжелы?

— Нет, его жены. Натальи Родионовны.

— Натальи Родионовны? — переспросил Витька.

— Да.

— Странно! Она-то здесь при чем?

— При том! Мне пришла в голову одна мысль: почему ее парализовало? Должно же быть этому какое-то объяснение. Не старая еще женщина… и вдруг — паралитик!

— Разные случаи в медицине бывают.

— Бывают. Но все равно, мне кажется, за этим что-то стоит.

— Может быть, вам только кажется?

Улица стояла, водители задыхались в пробке, оглашая воздух нетерпеливыми гудками.

— Нет, — упрямо мотнул головой Губарев. — Не кажется. Я знаю: так оно и есть. Я уверен в этом.

— Раз вы уверены…

— Не иронизируй, Вить! Вспомни, когда мы спросили об этом Наталью Родионовну, ее всю передернуло. По лицу словно тень пробежала.

— А вдруг ей этот вопрос был крайне неприятен. Все-таки напоминание о болезни… Кому это понравится? А потом, она сама говорила, что переживала из-за дочери-наркоманки. Да и характер у Анжелы был, судя по всему, не сахар. Какая мать это вытерпит?