Право первой ночи

— Не глупи, Аврора! Чего сидеть и скучать, посмотри, вокруг одни постные рожи. — Народу в зале, выдержанном в сине-белых тонах, действительно немного. Мы сидим в ресторане европейской кухни с чарующим названием: «Дары Средиземноморья». Напротив нас молодая пара сосредоточенно жует, уткнувшись в свои тарелки. У нее плоское, как сковородка, лицо и худые ключицы, выпирающие из бледно-желтого платья. У него — физиономия, словно повернутая набок. Асимметричное лицо и чуть миндалевидные глаза. Рожи действительно постные. Постные и скучные.

— Она, как камбала, — плоская, — громко шепчет мне Ника. — А он — вытянутый, как морской конек.

— Точно.

Посредине зала расположен огромный аквариум, в котором переливаются всеми цветами радуги диковинные рыбы. А мерное колыхание темно-зеленых водорослей напоминает качание летней травы под порывами ветра.

— А помнишь, — Ника отодвигает тарелку с недоеденной рыбой и опирается локтями о стол, — как мы на даче плавали в реке, а ноги у нас запутывались в водорослях. Так было страшно, я еще кричала, что меня тащит водяной.

— Это я тебя пугала. А ты верила. Я говорила, что в реке сидит старый страшный водяной и опутывает своей бородой ноги маленьким непослушным девочкам. Я боялась, что ты слишком далеко заплывешь. Ты меня не слушалась и сразу плыла на середину речки. А я тебе кричала: «Ника, вернись назад, а то тебя водяной утащит!»

— Ника, вернись назад! А то тебя водяной утащит! — громко повторяет за мной Ника.

Сидящая напротив нас пара отрывается от своих тарелок и смотрит на нас. Во все глаза. Равнодушно. Изучающе.

— Привет! — машет им рукой Ника. — Давайте познакомимся! Меня зовут Ника! Идите к нам.

— Ты сошла с ума, — хватаю я ее за руку. — Остановись!

— Да брось! Поболтаем с людьми.

К моему удивлению, пара садится к нам. Ника заказывает две бутылки красного вина. Мужчина чопорно представляется коммерсантом из Нового Уренгоя. А дама после некоторой запинки — его женой. Мы с Никой многозначительно переглядываемся.

— Алексей Николаевич.

— Ольга Игоревна.

— Я — Ника. А это моя сестра — Аврора.

— Аврора! Красивое имя. Богиня утренней зари.

Я невольно морщусь. На мое имя всегда обращают внимание. Оно такая же экзотика для наших широт, как павлин или носорог.

— А Ника — богиня победы.

Про себя я отмечаю, что для бизнесмена он неплохо подкован в вопросах греко-римской мифологии. Что довольно странно.

— Кто ж вас, девочки, назвал такими божественными именами?

Мы с Никой, не сговариваясь, одновременно прыскаем.

— Папенька. Он когда-то был помешан на богах и героях.

— А его часом зовут не Аполлон? — острит Алексей Николаевич.

До Аполлона нашему папаше далеко.

— Нет, — говорю я.

— А жаль! Тогда вас звали бы Аврора Аполлоновна и Виктория Аполлоновна. Замечательное сочетание.

— Простите, а где это Новый Уренгой? На Дальнем Востоке? — задает вопрос Ника.

Мужчина поднимает брови. Кажется, он искренне удивлен, что кто-то не знает, где находится Новый Уренгой.

— Нет. В Сибири. Ненецкий округ знаете?

— Ага, — кивает головой Ника. — Знаю. Даже бывала там.

Я незаметно толкаю ее под столом ногой. Она в ответ — тоже.

— А рядом Ханты-Мансийский округ. Любопытный народ эти ханты-манси.

— Ага! Любопытный!

Не замечая Никиной иронии, Алексей Николаевич начинает вдохновенно рассказывать о своей работе, о ханты и манси, о том, что морозы там иногда зашкаливают за минус пятьдесят, и тогда смерть от обморожения — привычное дело. Мы узнаем кучу полезных сведений о географии края, нефтяных месторождениях, местных обычаях и так далее. От этого винегрета у меня начинает кружиться голова. Ника тоже притомилась. И только камбала внимательно слушала «Сказание о земле сибирской», которое она, наверное, уже знала наизусть.

Заиграла музыка.

— Разрешите пригласить вас на танец, — обратился к Нике новоуренгоец.

— Разрешаю. — Ника встает и откидывает рукой волосы назад. — Люблю танцы-шманцы.

Музыка звучит нестройно, как разлаженное пианино. Но от Ники — глаз не оторвать. Она всегда была удивительно пластична. В детстве ходила в хореографический кружок и мечтала стать балериной. Мечта развеялась, как пепел потухшего костра, но кошачья грация осталась. Я любуюсь Никой.

— Как она красиво танцует! — вырывается у меня.

Камбала кривит рот. Она недовольна тем, что ее муж или не муж танцует не с ней, а с другой девушкой. Досада и раздражение так и написаны на ее лице. Вблизи видно, что она уже немолода. Просто умело наложенный макияж скрывает истинный возраст. Я неожиданно думаю о том, что большинство людей настолько скучны и неинтересны, что их мелкие чувства и страстишки так и выпирают наружу. Им даже не хватает ума и такта скрывать их.

Ника с Алексеем Николаевичем возвращаются к нашему столику.

— Вы отлично танцуете, — рассыпается в комплиментах сибирский коммерсант.

Камбалу перекашивает от злобы. А мне безумно смешно.

Алексей Николаевич наливает вино в бокалы и продолжает потчевать нас рассказом о своей жизни: