Право первой ночи для повелителя драконов

Потом пришла пора причёски (волосы по просьбе будущего супруга оставили распущенными, только расчесали, пока не начали потрескивать под гребнем) и неброского макияжа (наверное, в этом вопросе тоже проявилась воля жениха, потому что мачеха обычно косметики не жалела). В длинном просторном белоснежном одеянии, да ещё и простоволосая, Ксения, наверное, больше всего походила на жертву кровавого ритуала, которую собираются попросту прирезать на алтаре, а не на счастливую невесту.

Посмотрев на себя в зеркало, девушка тем не менее залюбовалась тонким серебристым обручем, который удерживал на голове сложенное в несколько слоёв белое покрывало (своеобразную фату). Но её тут же отрезвила неприятная мысль: а вдруг этот обруч тоже какой-нибудь артефакт, подавляющий волю?

Да уж, не так она представляла собственную свадьбу. Не думала, что будет просто заменой чужой души в чужом же теле. Радовало во всей этой истории с попаданием только одно: Ксю не пришлось привыкать к новой внешности, потому что по непонятному стечению обстоятельств Лирана была её практически точной копией. По крайней мере в том, что касалось внешности. Те же длинные каштановые волосы, те же медового цвета глаза, те же черты лица, та же фигура, стройная, но с формами в нужных местах. Только у настоящей Ксюши родинки возле уголка правого глаза не было, а так один в один. И именно присутствие непривычной родинки каждый раз отрезвляло, заставляло вспоминать, что Ксю другой человек.

Когда горничная, довольная своей работой, вышла, мачеха набросила на лицо Ксюши один из свободных концов покрывала, словно густой вуалью скрывая невесту от посторонних глаз. Девушке захотелось отодвинуться и оказаться как можно дальше от Тиры.

– Наконец-то это лицо (лицо твоей матери) больше не будет маячить у меня перед глазами, – женщина говорила зло. – Я знаю, зачем Джерсис тебя забирает, и очень рада такому повороту. Рада, слышишь? Мой муж в своё время тоже на это купился, и я вынуждена была терпеть ради всех нас, но теперь... теперь, наконец, мы освободимся от тяжкого бремени и я снова почувствую себя полноправной хозяйкой замка и своего мужа.

И Ксю не смогла остаться равнодушной к подобным словам. Пусть эта мегера отравляла ей (вернее, Лиране) жизнь с самого детства и по сей день, но понимание и женская солидарность сделали своё дело. Какой жене понравится, если муж притащит в дом любовницу, а потом заимеет от неё ребёнка, которого потребует растить под одной крышей с законными детьми?!

– Да, меня здесь больше не будет. Надеюсь, вам после этого действительно станет легче... – пробормотала Ксю и ощутила, что настоящая Лирана солидарна с ней в данном вопросе.

– Ты... – начала было Тира, но быстро отвернулась. Девушке показалось, что раздалось сдержанное всхлипывание. Впрочем, мачеха быстро взяла себя в руки и, не глядя на падчерицу, направилась к двери. – Я скажу твоему отцу, что невеста готова.

Но одиночеств Ксении длилось недолго. Словно только и ожидая ухода матери, в гостиную пробрались сводные сёстры. Берис ради праздника надела голубой наряд, который так шёл к её белокурым (в мать) волосам и светлым глазам, а темноволосая (в отца) Флорис удовольствовалась любимым фиолетовым.

– Только одного не пойму: почему сиер Джерсис выбрал именно тебя, когда есть мы с Бери? – зло процедила Фло, с неприязнью оглядывая невесту. – Где он вообще тебя увидел?

«И не поймёшь! Да и не видел он меня до сегодняшнего дня...»

Потому что ему от неё была нужна вовсе не внешность, а сила, которую и продал жениху Турин. Сестричкам и невдомёк, что сводная грязнокровная сестра имеет дар, из-за которого её уже давно порвали бы мужики, как тузики грелку, если бы данная информация стала известна в округе. А вот мачеха знала, ещё как знала, потому и терпела Лиру все эти годы.

– Отец ждёт тебя, – сообщила вернувшаяся Тира. – Хочет сказать несколько напутственных слов.... и повести к атарю. А вы идите в большой зал и встречайте гостей, там уже накрыты столы, – велела она дочерям, и те нехотя подчинились.

Отец мог ждать Лирану только в одном месте, в своём кабинете, потому как в его личные покои ей путь был заказан. Собравшись с духом, она в сопровождении будто приклеенного к ней стражника направилась на тет-а-тет с родителем, по пути размышляя, не шандарахнуть ли провожатого по голове и не рискнуть ли сбежать снова. Но, словно предвидя её коварный замысел, из-за поворота показалось ещё двое стражников, которые и препроводили жертву до кабинета господина.

«Похоже, я таки обречена...»

Глава 4

Разговор с отцом получился куда короче, чем предполагала Ксения, хотя двухчасовая беседа была и не нужна, потому что суть и так была ясна обоим. Один настаивал и заставлял подчиниться, другая отчаянно пыталась сопротивляться и отстоять своё право на свободу... и жизнь.

– Когда тебя спросят, ты согласишься на всё, поняла меня? – отец подавлял тоном, фигурой, ростом. – Будешь покорно стоять у алтаря, пока церемония не закончится.