Право первой ночи (ЛП)

С этой мыслью король проследовал в спальню, где Галеон уже заботливо занавесил бархатные шторы и убрал тяжёлое покрывало с кровати. В камине потрескивал огонь, а на кресле лежал его любимый тёмно-зелёный шёлковый халат. При взгляде на него, Трандуил мгновенно почувствовал себя гораздо комфортнее. Сбросив с себя тяжёлые официальные одежды и убедившись в том, что его приказы исполнены в точности, король вернулся в кабинет, взял со стола книгу, которую начал читать вчера, и вальяжно раскинулся в удобном массивном кресле. Книга отвлекла его от утомительного ожидания. Собственно, ждать пришлось недолго.

— Не волнуйся так, любовь моя, — Трандуил услышал голоса влюблённых голубков задолго до того, как те осмелились постучать в его дверь.

— Но что, если…

— Леголас, он же твой отец, а не какое-то мерзкое чудище. Он никогда не причинит мне вред.

Прежде чем принц смог что-либо возразить супруге, раздался робкий стук в дверь.

— Войдите.

Не убирая руки с талии жены, Леголас провёл Алаисэ в покои короля. Новобрачные всё ещё были одеты в свадебные наряды.

«Она готова, в отличие от моего своенравного сына…» — Трандуил смерил юную пару оценивающим взглядом, барабаня кончиками пальцев по дубовой столешнице. Какая-то часть в нём не сомневалась в том, что дай он Леголасу чуть больше времени, тот придумал бы миллион и одну уловку, чтобы уклониться от исполнения его приказа.

— Милорд, — грациозно склонившись в реверансе, поприветствовала короля эллет. Длинные серебряные волосы, сплетённые в церемониальные косы королевской семьи Эрин Гален, упали на точёное личико, а зелёные, как древний лес, что окружал дворец лесного короля, глаза без тени страха заглянули в мудрые глаза древнего эльфа, смотревшего на неё с теплотой и нежностью.

Отодвинув тяжёлое кресло, Трандуил встал из-за стола и запечатлел невесомый поцелуй на протянутой в его сторону руке.

— Ты ослепительна, — мягко заметил король. Глубокий низкий тембр обволакивал, как тёплое одеяло.

— Благодарю вас, милорд, — смущённо прошептала эллет.

— Подойди. Я хотел бы преподнести тебе свадебный подарок, — улыбнулся Трандуил, жестом пригласив девушку проследовать к его столу. Леголас тут же устремился вслед за женой, не желая отпускать её от себя ни на миг.

Взяв со стола тяжёлую шкатулку, король открыл её, давая новобрачной возможность насладиться её загадочным содержимым. Алаисэ застыла в благоговении, не в силах произнести ни слова.

— Белые камни Ласгалена, чистота которых затмевает свет далёких звёзд на ночном небе, — с трогательной нежностью подтвердил её догадки король эльфов.

Трандуил в благоговении провёл по совершенным камням кончиками пальцев, достал ожерелье из шкатулки и надел его на алебастровую шею Алаисэ, наслаждаясь тем, как камни белее снега и проз­рачнее род­ни­ковой во­ды, красота которых зат­ме­вала блеск всех драгоценностей в его сокровищнице, мерцали в свете свечей на её бледной коже. Прекрасные камни пробудили воспоминания об утраченной любви: её шее, её неж­ных ру­ках, её звонком смехе, её золотых волосах, мягче шёлка, и её небесно-голубых гла­зах, таких же, как у сына… Время не лечит, король это знал не понаслышке.

Древний эльф тяжело вздохнул и отвёл взгляд — вос­по­мина­ния о ней ме­шали сох­ра­нять хо­лод­ность рас­судка.

— Это ожерелье Орофер подарил моей жене в день нашей свадьбы. Эллериан не расставалась с ним до самой смерти, и оно единственное, что у меня осталось от неё… Кроме сына, конечно. Ожерелье было утрачено в день её гибели, а позже «чудесным» способом оказалось у гномов. Я развязал войну с гномами Эребора лишь для того, чтобы вернуть то, что было моим по праву. Теперь семейная реликвия нашего дома принадлежит тебе. Носи это великолепное украшение с гордостью. Оно достойно будущей королевы Эрин Ласгален.

Алаисэ, до глубины души тронутая широким жестом короля, лишь молча кивнула. Эллет прекрасно знала, как много значат эти камни для Трандуила, — Леголас не единожды рассказывал ей эту историю, благоразумно забыв упомянуть о своей первой юношеской влюблённости — некой рыжеволосой эллет, за которой он последовал вопреки приказу короля и из-за которой он чуть было не поднял меч на собственного отца. За что впоследствии понёс суровую, но вполне заслуженную кару. К слову, эллет-таки бросила его, разбив юное сердце, ради какого-то гнома, что погиб в Битве Пяти Армий от меча орка. Ни король, ни принц не любили вспоминать об этой дурацкой юношеской выходке, равно как и о его опрометчивом решении вступить в Братство Кольца и отправиться на верную гибель в Мордор ради очередной благородной, но самоубийственной миссии, равно как и о ещё с полсотни сумасшедших авантюр, в которых ныне более-менее остепенившийся, безбашенный мальчишка принимал непосредственное участие. Все они стоили его отцу бессонных ночей и немалой толики и без того расшатанных нервов.

— Благодарю вас, мой король. Это честь для меня. Я буду носить это ожерелье с глубоким уважением к той, кому оно принадлежало до меня.

— Леголас, ты можешь идти, — слетел очередной приказ с губ грозного короля эльфов.