Право последней ночи

«Наверное, сразу на работу поехал, — подумала она. — А что? Вполне возможно. Остался ночевать на родине или у этой… А потом поехал на работу».

Она потянулась к телефону и хмыкнула, представив, какой сейчас закатит скандал, но руки почему-то тряслись, и весь энтузиазм показался Лике наигранным.

Телефон Алексея не отвечал. А рабочего она не знала. В конце концов, на работу ему Лика никогда не звонила, а с тех пор, как они перебрались в новый офис, она даже не представляла, где эта его работа. Пока она раздумывала, что делать, телефон ожил и призывно запиликал.

— Лика? Дай Леше трубку.

Витечка Зуев, супруг Вандербильдихи, пропади она пропадом! Ни здрасьте, ни прощай, хамло неотесанное. Еще считает, что она должна исполнять все по первому свистку…

— Здравствуй, Витя, — процедила Лика сквозь зубы.

— Привет. А где кучерявый-молодой? Позови его к телефону, а то у него все чего-то со связью… Он думает выходить сегодня?

Только тут до Лики дошло, что на работе Алексей не появился.

— Витя, а его нет, — растерянно сказала она.

— Уехал уже?

— Да. Вчера еще. Вместе с Ольгой на могилу сына… И не вернулся. Я звонила, звонила… Всю ночь не спала…

Это было преувеличением, но Виктор об этом не мог знать. Помолчав, он недоверчиво спросил:

— Как это — не вернулся?

— Так! — раздраженно крикнула Лика и подбежала к окну. — Не вернулся. Вещей нет, машины тоже…

— Совсем нет?

— Витя, ты дебил, что ли? Я же сказала: как уехал вчера, так и не вернулся. Что делать, Витенька?

Витенькой она никогда Зуева не называла, и внезапно роль безутешной вдовы Лике понравилась. А что? Вот Леша вернется и узнает от своего друга, как она переживала!

В том, что Алексей вернется, Лика нисколько не сомневалась.

— Так, погоди, — встревоженно сказал Зуев. — Я сейчас попробую что-нибудь узнать, а потом тебе перезвоню.

— Что узнать?

— Ну, вдруг авария была какая… Ты в больницы звонила?

Лика, разумеется, никуда не звонила, но зачем-то соврала, что звонила, в больницы, морги и МЧС, а потом, чтобы не дать Виктору опомниться, осторожно спросила:

— А телефон Ольги ты знаешь?

— А что?

— Ну, вдруг она вернулась и знает, что с ним.

Виктор секунду помолчал, а потом сказал:

— Сейчас я перезвоню.

Минут через пятнадцать он действительно перезвонил и сообщил, что Ольга домой не вернулась и на работу не вышла, а ее мобильный тоже не отвечает. Лика немедленно разрыдалась и сквозь всхлипы стала требовать от Виктора «сделать что-нибудь». В кино героини все время рыдали и требовали помощи от суперменов, а те, в свою очередь, торопливо подставляли могучую грудь, защищая нежную фиалку от житейских невзгод.

Виктор торопливо пообещал и отключился. Лика без особой охоты выпила чашку кофе, сгрызла тост и вернулась в спальню, где было удобнее всего страдать, доводя себя до исступления.

В процессе страданий она немного поспала, обновила статус в Твиттере, выложила фото себя заплаканной в Инстаграме, потому что бегать из угла в угол и переживать было слишком скучно, но с каждым новым часом ей становилось все страшнее. Привычные методы отвлечения не спасали. Не вытерпев, Лика позвонила Филиппу.

— У нас тут все на ушах, — деловито проинформировал ее он. — Носятся и вопят: шеф пропал, шеф пропал. Хотя, мне кажется, уже думают, как в случае чего будут делить пирог.

— Сволочи какие, — зло проговорила Лика. — Вот он вернется, им мало не покажется.

— Если вернется, — поправил Филипп.

— Что ты ерунду говоришь? Вернется, конечно.

Сейчас она была всецело на стороне Алексея и уже не думала, что пять минут назад представляла себя едва ли не вдовой, отчего позволила себе наивно поразиться людской наглости. Надо же, еще ничего неизвестно, а они трон делят…

— Ой, не скажи. Ты на улице была? А я был. Там полная кабзда. Я до работы добирался два часа… Кстати…

Голос Филиппа изменился, и он осторожно поинтересовался:

— Зая, а ты думала, что будет, если Алексей не вернется?

— Что значит — не вернется? — похолодев, спросила Лика.

— То и значит. Что, если ему кердык? Мало ли. В аварию попал, например.

— Дурак! Его всего один день нет, а вы…

— Ты не ори, слушай умного меня. Если вдруг Алексис склеит ласты, кому все это достанется?

— Что — это?

— Это. Квартира, например. И фирма. Вы же не в браке. Понимаешь, к чему я? Ты в случае чего не можешь ни на что претендовать.

— Быстро же ты его похоронил, — едко сказала она. — Я по колено в шоке от такой практичности.

— Что есть, то есть. Ты не язви, а думай.

Лика помолчала, потом глухо простонала:

— Господи, я ведь тут даже не прописана! Филипп, что мне делать?

— Надеяться на счастливое избавление, — серьезно ответил он, а потом хохотнул: — Что, представила свою жизнь? И как тебе перспектива возвращения в Зажопинские Выселки? Нет, мать, ты все-таки балда. Как же ты его не окольцевала-то за столь длительное время? А сейчас вот выкинут тебя на улицу, и все, амба, сгорела свечка.

— Какая еще свечка? Что ты мелешь?

Она почти визжала, но сбить Филиппа с толку было трудно.

— Это я образно. Я бы на твоем месте устроил на хате прощальный шмон, чтобы уж совсем пустой не уходить.

— Я не такая, — с достоинством возразила Лика.