Право рода

И мысль эта неожиданно показалась Лусии весьма привлекательной. Ее брат будет рядом. Спокойный, надежный, сильный…

– Да! О да! Я тоже написала брату, но вдруг отец его не отпустит?

– Разумеется, отпустит! Я тоже напишу, чтобы Луис приехал погостить у нас до родов.

– Благодарю!

Взгляд юной женщины был исполнен такой горячей благодарности, что Донату стало неуютно в слишком тесных брюках. Не годится такое-то, да рядом с телом жены.

Лучше ему пойти прямо сейчас написать письмо Преотцу. Так спокойнее…

* * *

Полученное от Лусии письмо тьер Даверт и показал отцу.

Сначала Эттан Даверт покачал головой.

– Стоит ли ехать? Мало ли что там…

– Разумеется, стоит! Хорошие отношения с Карстом нам нужны, а сейчас – в особенности. К тому же можно будет проверить, кто из змееборцев скрывается в Карсте, и добиться их выдачи.

Аргумент был весомым. Но почему-то Эттану не хотелось отпускать сына.

– Все же ты мне нужен здесь…

– Зачем? – искренне удивился Луис. – Охрана твоя налажена, допрашивать я не умею…

– Не спорь со мной, мальчишка!

Эттан хлопнул ладонью по столу, показывая, что спор прекращен, но Луис останавливаться не собирался.

– Лусия – моя сестра. И мать хотела бы, чтобы я поехал.

– Она тебе лично об этом сказала?

– Перед смертью она взяла с меня обещание позаботиться о сестре. И я намерен его сдержать, – отчеканил Луис.

Золотистый и карий взгляды скрестились над столом, словно клинки зазвенели. Некоторое время Эттан молчал, а потом вдруг махнул рукой.

– Поезжай. Но большого сопровождения я тебе дать не могу. Человек десять…

– Я возьму с собой одного Массимо. Быстрее обернемся, – отмахнулся Луис, размышляя, что действительно нужно съездить в Карст. Он навестит сестру, а потом попросту взойдет на корабль. Что стоит написать Эдмону Арьену, чтобы из Ростали он прибыл, например, в Турс? Чем плох этот порт? Он небольшой, удобный… край – Луис оплатит капитану вынужденные перемещения. Да и…

Луис действительно боялся за сестру.

Строчки из старых манускриптов, словно живые, стояли у него перед глазами.

В браках между герцогами рождались уроды, чудовища… нет, рисковать не стоило, никак не стоило.

– А если на вас нападут?

– Я поеду не как тьер Даверт, а как тьер Тессани, – пожал плечами Луис. – К примеру.

Эттан недовольно пожевал губами и смирился, махнул рукой.

– Ладно. Поезжай.

И в самом деле, чем ему сейчас может помочь сын?

Да ничем!

Эттан не был глуп. Он отлично видел, что Луису не нравится его затея, что сын его осуждает, что мальчишку коробит от мысли о пытках и допросах орденцев… ладно! Пусть едет, развеется. Вернется – поумнее будет.

На следующее утро Луис и Массимо выехали из ворот Тавальена.

На повороте дороги Луис обернулся, долгим взглядом посмотрел на светлый город на берегу Моря. Мертвого Моря.

– Вернусь ли я сюда?

Массимо пожал плечами.

– Даже если и нет – это важно?

– Я прожил здесь всю свою жизнь…

– Значит, настало время приглядеться к другим местам. И вообще, дом – это не стены, а люди.

Вот с этим Луис был согласен.

Но и стены, и люди…

Как-то зыбко у него все в жизни. Очень зыбко…

* * *

Род Карнавон

Эти сборы…

Один переезд равен трем пожарам?

Не-ет, когда у вас маленький ребенок, один переезд равен пяти извержениям вулкана, не меньше! Хорошо, когда деньги есть. Когда есть слуги, когда есть отдельная карета, когда о тебе заботятся. Малыша Алаис подвесила в чем-то вроде люльки, и теперь вся забота состояла в кормлении и смене пеленок. А в остальном…

Жизнь молодой мамы – грустна и одновременно очень насыщенна. Каждые три часа – подъем. Ребенок нагадил – подъем! Захотел кушать, пить, гулять – подъем…

Так что все время Алаис делилось между ребенком и сном. И второго решительно не хватало.

Какое там укачивание в карете? Что вы!

Алаис отключалась, как перегоревшая лампочка. И, кроме писка ребенка, ее ничто не могло вырвать из забытья.

Лизетта и Элайна тискали маленького Эдмона, уверяли, что он очарователен, что копия мамы, что вырастет красавцем-мужчиной…

Алаис смотрела – и не видела пока ничего.

Врут, что ли, авторы книг?

Вроде как она должна ненавидеть этого ребенка, потому что он от Таламира. Есть такое?

Нет такого.

Она должна обожать этого ребенка, безумно любить, визжать от счастья, когда он требует пожрать, и менять в экстазе пеленки. Это же ЕЕ РЕБЕНОК!!!

Ничего подобного она в себе тоже не ощущала.

Она готова была защищать малыша, заботиться о нем, устраивать его жизнь и свою – в соответствии с его интересами, но без щенячьего восторга.

В той, далекой, жизни у нее была подруга, которая пафосно заявляла: «Я вижу себя в детях!» Лично Алаис себя пока не видела. Только маленького пищащего червячка с большими потребностями и хорошим аппетитом. А себя в нем…

Лично Алаис не затем рожала, чтобы себя увековечить. И вообще, чем пафоснее заявления, тем паскуднее их подоплека.

Возможно, не будь она такой измотанной и уставшей, она бы заметила то, что лежало на поверхности.

Красные глаза Элайны Шедер. Ее поведение. Взгляды Арона на супругу…

Алаис не обращала внимания ни на что. Но избежать столкновения с действительностью ей не удалось.

* * *