Право сильнейшего: Дочь воина; Невеста воина

Внезапно из Нрого выползает левый, подплывает ко мне и на полном серьезе спрашивает: «Тебя изнасиловали?»

У меня глаза медленно округляются, и левый понял меня верно: «Значит, нет. Хассар солгал… в очередной раз. Тогда с чем было связано твое состояние, Кира? Ты учти, лечила тебя эйтна МакДрагар, эйтна клана МакВаррас не сумела ничего сделать!»

Надеюсь, у меня в данный момент не круглые очи, потому как информация все страннее и страннее.

– Нрого, – неожиданно пискляво выдала я, – можно мне с братиком пообщаться? – Смотрю на тень и с намеком добавляю: – Наедине!

Левый поглядел на меня, кивнул. Правый вылез из Нрого, недовольно высказался: «Хассар что-то мутит, слишком быстро мы получили желаемое».

«Нам это выгодно, – глядя на меня, ответил левый, – потому сыграем по правилам Агарна».

«Хассару крайне невыгодно сейчас привлекать внимание правящего клана, а Кирой заинтересовались слишком активно, – правый прям глаз с меня не сводит, – отдав дочь нам, он желает превратить эту проблему в проблему Нрого».

– Меня устраивает, – высказался сам Нрого.

Обе тени переглянулись и демонстративно хмыкнули. Нрого сжал челюсти. Мне его даже жалко стало, и, помня о маминых словах, я решила поддержать воина:

– Мне тоже выгодно быть в статусе твоей невесты.

Тени переглянулись повторно, после чего левый сказал: «А я предупреждал, что девочка наша. Следовало сразу держать ее в курсе дела, и проблем было бы меньше, и бегать бы малышке не пришлось».

– Позже поговорим. – Нрого внезапно улыбнулся мне и, развернувшись, направился к двери.

Тени помахали мне на прощание и умотали следом. В спальне остались я, Икас, Ар и его увеличившиеся вдвое глаза. Причину увеличения органов зрения брат озвучил, едва мы остались одни:

– Видящая?

– Так вроде это наследственное. – Я пожала плечами.

– Тетю данная информация явно не обрадует, – медленно проговорил Араван, – как и бабушку.

– Уже, – сообщила я, поглаживая Икасика, – Ар, у меня к тебе атомова куча вопросов.

– Мы начали с того, что ты мыться шла, – напомнил он.

– А, ну да.

Я встала с окровавленной постели, поманила Икаса за собой, и мы пошли мыться.

Сначала я долго драила шерстюсика, отмывая кровь с его шкуры, потом, выставив Икасика, быстро помылась сама. На сушку волос времени не было, и я, замотав полотенцем голову и надев банный халат, покинула ванную. Шерстюсик-заразка ждал под дверью. Дрожал, но ждал.

– Идем, горе ты мое снежное. – Я потянула зверя за собой, и мы вернулись в спальню.

Ар посмотрел на нас, потом на извазюканную кровякой кровать, решительно стянул с последней все до матраса. Потом вышел. И пока я вытирала зверюгу, осторожно касаясь залеченных участков, Араван вернулся с толпой служанок. Кровать нам перестелили. Потом еще полотенец принесли, затем снова вышли.

Я Икаса на постель заставила лечь и сейчас, когда крови уже не было, тщательно осмотрела всего зверя, опять же прибегнув к спецоборудованию, старому, но надежному.

– Что она делает? – Голос папандра заставил вздрогнуть, но я все равно продолжила осмотр своего шерстистого пациента.

– Икаса лечит, – резонно подметил Араван.

– Значит, уже в норме, – резюмировал отче. – Киран, ты меня слышишь?

– Отчетливо. – Я в этот момент как раз узрела незалеченную царапину на задней ноге зверя и сейчас осторожно пальчиками раздвигала шерсть, освобождая пространство для гелликса, который тут несомненно нужен.

– Ты станешь женой Нрого, – произнес отец.

– Опять? – Да, я ехидничала.

– На сей раз женой!

– А первый раз была кем? Тьяме Нрого? – Я спрыгнула с постели, взяла гелликс, который служанки оставили на полу у стены, вернулась с ним обратно к Икасу и продолжила вредничать, одновременно настраивая аппаратуру. – Ты, папандр, меня все больше радуешь – то Нрого, то Дьяр, ты уж определись как-нибудь.

Красная царапина не кровила, тут уже скорее сукровица была, и я бы, может, оставила как есть, раз уж процесс заживления и так идет, но стоило вытащить попавшую в ранку шерстинку, как зверь вздрогнул – значит, больно, и лучше я это вылечу.

– Чего молчим? – интересуюсь у папика, начиная процесс заживления.

Но мне отвечать никто не пожелал.

– Араван, поговори ты с ней! – прошипел хассар Айгора и оставил нас одних.

Брат вышел в гостиную, разогнал женщин, которых там почему-то было много, вернулся с сырым мясом, а я вдруг поняла, что есть хочу. Мясо поставил на полу, прям так в блюде и поставил. Икас на еду отреагировал радостным вилянием хвоста и нетерпеливым поглядыванием на меня. Короче, более глубокую часть царапинки я залечила, а дальше клиент испытывать сомнительное удовольствие от моего лечения отказывался.

– Обжора, – сообщила я Икасу, когда тот метнулся с постели и вгрызся клыками в свой ужин. Глянув в окно, я так и поняла, что ужин, там уже сумерки сгущались.

И усевшись на постели скрестив ноги, я сняла полотенце с волос, растрепав пряди, и потребовала от Ара:

– Ну.

– У тебя свадьба сегодня, – сообщил брат, как-то не особо радуясь данному факту.