Право учить. Повторение пройденного

Нэния лежала, накрывшись одеялом с головой, но плотно свалянная шерсть не скрывала мелкой дрожи, пробегавшей по телу женщины.

Я присел рядом и положил руку на плечо лекарки. Та дернулась, пытаясь избавиться от прикосновения, взметнула одеяло вверх, увидела меня и… Беззвучно заплакала. Пришлось помочь ей сесть и позволить выплакаться, прижимаясь к моей груди. Четверть часа для этого понадобилась или целый, не знаю. Но как бы меня не торопили другие дела, первое из них шмыгало носом здесь.

Конечно, нет ничего приятного в чужих слезах, которыми пропитывается и твоя рубашка, и твое сердце, но позволить кому-то плакать в одиночестве еще хуже. В любом случае, передо мной женщине не надо было притворяться сильной: раз уж я видел и испуг, и его причину, нет смысла хранить на лице маску привычной ко всему и безразличной властительницы жизней.

Когда потоки слез, казавшиеся неиссякаемыми, все же подошли к своему пределу, Нэния, смущенно отвернувшись, вытерла мокрые глаза и щеки и сказала:

— Спасибо… Еще раз.

— Вы так поблагодарили меня, госпожа, будто желаете, чтобы этот раз стал последним, — пошутил я, чем вызвал легкий румянец на смуглом лице.

— Но… я…

— Вы не привыкли принимать помощь, верно?

Она промолчала, но я знал, о чем говорю.

— Конечно, она не так приятна и желанна, как поклонение и почитание, но, поверьте, чуть более полезна. Нет ничего дурного в том, чтобы чувствовать себя сильной и опытной, только не нужно забывать: обязательно найдется кто-то и сильнее, и опытнее, кто-то, рядом с кем будут видны ваши недостатки и недоделки, но это не повод замыкаться в себе, не пуская никого внутрь. Гораздо мудрее взглянуть на себя глазами этого человека и исправить ошибки. Если они есть, конечно.

— Есть. Наверняка, — грустно согласилась лекарка.

— И какие же?

— Я… ужасная трусиха.

— Позвольте! Почему вы так решили?

— Я испугалась этого… мертвяка.

— Зато вы не дрогнули, вскрывая тело.

— Это другое, — слабый взмах рукой. — Я… привыкла. Когда много раз видишь одно и то же, страх проходит.

— Только что вы произнесли очень мудрые слова, госпожа! Многочисленное повторение избавляет разум от приятия и неприятия, оставляя только необходимость. Просто вы никогда ранее не видели восставшего мертвеца, только и всего.

— Хотите сказать, в следующий раз…

— Испуг будет куда меньшим. Кроме того… Вы ведь пользуетесь магией?

— Немного.

— Но делаете это сами, без помощи чужих заклинаний?

— Да. Но какое отношение…

— Значит, вы должны чувствовать колебания, возникающие в Пространстве, когда творятся те или иные чары. Этакий легкий ветерок, да?

— Вроде того, — согласилась Нэния, все еще не понимая, к чему я клоню.

— Так вот, если вы умеете различать дыхание магической Реальности, что мешает вам быть готовой к тому или иному результату чародейства?

— То есть?

— Сращивая края шва, вы впрыснули в него порцию Силы, часть которой, не связанная вашей волшбой, привела в действие заклинание, заложенное в мертвеце. Но за некоторое время до того, как он шевельнулся, вы могли заметить изменение магических полей. Заметили?

— Д-да…

— Запомните эти ощущения и сохраните на будущее: вдруг, пригодятся? По крайней мере, вы будете заранее знать, что произойдет. Нравится эта идея?

— Пожалуй, — Нэния совсем успокоилась. — Но почему он… поднялся?

— А вот выяснением причин этого мы с вами и займемся. Точнее, вы займетесь изучением тела и произошедших с ним изменений, а я — всем остальным.

— Но… Вы ведь поможете мне? Если я не справлюсь? — В темных глазах мелькнула робость.

— Справитесь, непременно.

Я встал, но лекарка, словно боясь отпустить меня, следом соскользнула с кровати.

— Мне нужно идти, госпожа.

— Да, я понимаю…

Она помедлила, словно в нерешительности, и вдруг качнулась вперед, касаясь губами моей щеки.

— Спасибо.

Тихий шепот благодарности утонул в возмущенном вое:

— Нэния?

— Хигги, это не то, что ты думаешь! — Постаралась оправдаться женщина, но когда подобные слова помогали?

Капитан сверкнул взглядом и опустил полог палатки. Лекарка обреченно выдохнула:

— Ну вот, снова… Вечно он принимает одно за другое.

— Возможно, в этом есть и ваша вина, госпожа.

— Вы думаете?

— Почти уверен, — усмехнулся я и последовал за капитаном.

Хигил ждал меня, прислонившись к дереву и всем своим видом показывая, насколько я утратил капитанское уважение, если оное, разумеется, вообще возникало в моем отношении.

— Вы чем-то расстроены?

— Нет, — огрызнулся Хигил.

— Тогда к чему столь мрачный вид? Кстати, вы выполнили мое поручение? Отправили человека в каменоломни?

— Отправил.

— Замечательно! Значит, и мне не следует медлить.

Я прошел мимо капитана и получил в спину горькое:

— Да уж… Медлить вы не любите. Сразу берете быка за рога.

Я остановился, повернулся и с сожалением посмотрел на капитана:

— Как странно слышать в адрес женщины столь нелестное высказывание… Сравнивать достойную госпожу с быком? Как можно? Разве что, с телочкой. Да и брать ее приятнее за совсем другие места.

Широкое лезвие ножа сверкнуло в дюйме от моего горла и снова спряталось в складках накидки.