Право умереть

— Да, однако не в этом дело. Вы не ответили на мой вопрос, но я не настаиваю, ваша проницательность общеизвестна (кнут и пряник?). Данбар Уиппл появился на квартире мисс Брук вскоре после девяти часов вечера и пробыл там до прибытия полиции, то есть минут тридцать пять — сорок, как он сам утверждает. Единственная возможность доказать, что Сюзанна Брук была уже мертва, когда Уиппл пришел к ней, состоит в том, чтобы найти ее убийцу. Вот и давайте его искать. Безусловно, не только в Комитете защиты гражданских прав. Где твой отчет, Арчи?

Я достал из ящика стола свой труд.

— У тебя есть еще экземпляр?

— Да, я отпечатал его в трех экземплярах.

— Передай копию мистеру Остеру. Этот документ, мистер Остер, представляет собой подробный отчет о ходе расследования прошлого мисс Сюзанны Брук, предпринятого мною по поручению мистера Поула Уиппла. Насколько мне известно, в нем изложены даже самые мелкие детали, имеющие хоть какое-нибудь значение. Я еще не успел прочитать отчет мистера Гудвина, но обязательно прочитаю и советую то же самое сделать вам. Конечно, я буду обращать внимание на каждую мелочь, какой бы несущественной она ни казалась на первый взгляд. Однако я должен как можно скорее повидаться…

Он внезапно умолк, затем с силой ударил ладонью по столу.

— Черт побери, ну не идиот ли я! До сих пор не спросил, есть ли у вас план защиты.

Остер, небрежно листавший мой отчет, взглянул на Вулфа.

— Нет… Не сказал бы. Ничего подготовленного у меня пока нет.

— Но, возможно, есть какие-нибудь предположения или подозрения, пусть смутные, насчет личности убийцы?

— Нет.

— А у вас, мистер Уиппл?

— Тоже нет. Абсолютно никаких. Но меня интересует один вопрос — это не простое любопытство, нет. Сын тоже хотел бы это знать, и я обещал ему спросить у вас… Адвокат будет защищать клиента, если даже считает его виновным. Но ведь вы всегда отказываетесь от таких клиентов. Значит, вы твердо убеждены в невиновности моего сына. Ему хотелось бы знать, почему.

— Так уж это важно?

— Для него — да.

— В таком случае, передайте ему: потому что он — негр, а Сюзанна Брук была белой девушкой. Надеюсь, его удовлетворит мой ответ. Вам же могу сказать, что не вижу никаких причин которые бы толкнули его на убийство. И потом, главным образом, все его поведение в этой комнате во вторник. Или он невиновен, или разыграл заранее подготовленный спектакль, на что, по-моему, не способен. Мне кажется, ваш сын еще совсем зеленый юнец. Пожалуйста, передайте ему это. — Вулф снова повернулся к Остеру. — Сегодня утром я закинул приманку. Вы видели «Газетт»?

— Нет.

Вулф взял газету с письменного стола и протянул Остеру.

— Вот, пожалуйста. В третьей колонке, под заголовком с моей фамилией.

Остер взял газету, неторопливо прочитал заметку и передал Уипплу.

— Черт побери! Вы не просто капризный человек, вы хуже. Вы же отлично знаете, что не имели права давать для печати такую заметку, предварительно не согласовав со мной. И вы называете это приманкой? А где же крючок?

Вулф кивнул.

— Я хочу показать вам, что не ограничился высказанным и отвергнутым вами предположением. Приманку я забросил потому, что рискнуть стоило. Не исключено, что это обеспокоит кое-кого, кто уже считает себя в полной безопасности, поскольку полиция арестовала Данбара Уиппла по подозрению в убийстве; обеспокоит тот факт, что я согласился заняться расследованием и, следовательно, начну что-то предпринимать. Это всего лишь мое предположение, причем довольно зыбкое.

— Вот именно. И меня тем более удивляет ваше самомнение. Поймите же наконец: вы работаете под моим руководством. Я с удовольствием ознакомлюсь с отчетом Гудвина. Отчет — это очень хорошо. Но все, что вы предпринимаете, предварительно должно быть одобрено мною. Вы понимаете?

Вулф покачал головой.

— Положим, на таких условиях я не люблю работать, но сейчас не время начинать дискуссию. Для начала я нуждаюсь и в вашем согласии, и в вашей помощи. Завтра в девять вечера здесь должны собраться все сотрудники Комитета защиты гражданских прав, включая директора-распорядителя Хенчи.

На лице Остера появилась широкая улыбка.

— Послушайте, Вулф, вы начали нашу беседу с попытки вывести меня из терпения, и вам это удалось. Ну и хватит. Пойдите и сделайте себе холодный компресс на голову.

— В другой раз, сейчас голова мне особенно нужна. Если вы не согласитесь с моим предложением и не соберете здесь аппарат комитета, мне придется действовать самому. Я должен повидать их.

— Я откажусь от ваших услуг, если вы только попытаетесь это сделать. Больше того, я уже отказываюсь от них. Между нами все кончено. — Остер повернулся к Уипплу. — Пошли, Поул. Он невозможен. Пошли!

— Нет.

— Нет?! Что это значит? Вы же слышали его. Он невозможен!

— Но он… По-моему, Гарольд, надо все-таки подумать над его просьбой. Разве не естественно, что он хочет их повидать и порасспросить? Разве не…

— Я уже повидал и расспрашивал. Я знаю всех их лично. Пошли. Свет клином сошелся на Вулфе, что ли? Найдем сколько угодно и других детективов!