Право вернуться

Владимир Семёнович сделал несколько шагов и тяжело вздохнул. Да, сегодня жарко. Тем более в костюме. Несколько секунд он раздумывал, а потом снял пиджак. Пожалуй, я слегка погорячился с определением статуса. Если человек позволяет себе носить рубашку с коротким рукавом и галстук, то о высоком положении можно сразу забыть. Несмотря на приличный костюм и дорогие часы. Какой-нибудь средний чиновник, не более. Не знаю почему, но моё настроение резко испортилось. Он не был похож на человека, который может решить мои проблемы.

- Итак, что вы решили? - повторил он вопрос.

- Это звучит слишком... - я даже не нашёлся с ответом.

- Фантастично?

- Пожалуй.

- Вы не верите в параллельные миры?

- Ну как же... Верю, разумеется. Каждый день их наблюдаю. По телевизору.

- Смешно, - он кивнул, но лицо так и осталось непроницаемо серьёзным.

- Очень.

- Вы любите фантастику?

- Хотите сказать, что они пишут правду?

- Не все, разумеется, но... - Владимир Семёнович сделал паузу и даже вздохнул. - Людей надо постепенно приучать к мысли, что это возможно.

- Параллельные миры?

- Параллельные? - переспросил он и наконец усмехнулся. - С ними как раз наоборот, всё просто и понятно. Они существуют и по мере возможности изучаются. Надо признать этот факт как должное и не удивляться. Нас интересует нечто другое.

- Что именно?

- Вы ещё не дали своего согласия, - напомнил он.

- Вы говорили про деньги на лечение моей дочери и деньги на реабилитацию.

- Как только услышу ваш положительный ответ...

- Согласен, - твёрдо сказал я, будто поставил точку в этих долгих переговорах. - Но мне нужно время, чтобы попрощаться с моей сестрой и дочкой. Нужно оформить документы на опекунство.

- Разумеется, - Владимир Семёнович остановился и кивнул своему спутнику, который шёл следом. - Вас отвезут. В вашем распоряжении четыре часа. Насчёт документов можете не беспокоиться - поможем.

- Что будет потом?

- Потом? - переспросил он. - Потом начнётся ваша работа. Точнее - подготовка к работе.

- Вот так, сразу?

- Ступайте, Александр, - кивнул Владимир, - у вас не так много времени.

- Да, конечно... Деньги?

- Через полчаса будут переведены на счёт вашей сестры и счёт швейцарской клиники.

- Благодарю...

3

Надеюсь, вы меня поймёте и простите, но я не буду описывать сцену прощания. Сестра у меня взрослая и всё прекрасно понимает. Работа. Да, очень далеко. Не знаю, может на пару лет... Писать? Конечно буду. По возможности. Дочка... Она тоже поймёт. Когда подрастет немного. Обещанная сумма уже пришла на банковский счёт сестры. Телефонный разговор с врачом из швейцарской клиники окончательно убедил меня, что всё серьёзно. Деньги из фонда 'Надежда' для лечения моей дочери уже перечислены. Вот так... Честный обмен: жизнь на жизнь.

База, на которую меня переправили, оказалась далеко за пределами Москвы. Сначала был долгий перелёт на военно-транспортном самолёте, а потом ещё один - на пузатом вертолёте, который всю душу вытряс вибрацией. Поздно вечером, уже в сумерках, мы прилетели в какой-то маленький городок, расположенный на берегу реки. Скрипящий тормозами газик и тряская поездка по лесным дорогам. Примерно через час мы достигли цели путешествия.

Территория, огороженная высоким забором и железные ворота с контрольно-пропускным пунктом. Проверка документов, ещё одни ворота и снова проверка. По глазам мазнул свет фонарика, скрежет ворот, и наконец мы подъехали к двухэтажному зданию. Окрестности тонули в темноте и лишь над входом горел фонарь, облепленный ночными бабочками.

Комната на первом этаже, кровать с чёрным инвентаризационным номером, два шатких стула и письменный стол. Лёгкий запах йодоформа, присущий всем казённым помещениям. Владимир Семёнович, который прилетел вместе со мной, пожелал спокойной ночи и ушёл. Я так устал, что сразу и вырубился.

Когда проснулся, то на улице уже светило солнце. За окном увидел несколько строений, высокий забор, защитного цвета, украшенный колючей проволокой. На столе стоял пластиковый поднос с завтраком. Видимо, я спал так крепко, что даже не слышал, когда его принесли. Колбаса, масло, сыр. Свежий и очень вкусный хлеб. В термос был налит кофе. Едва успел перекусить, как в дверь постучали.

Владимир Семёнович окинул меня оценивающим взглядом, благосклонно кивнул и проводил к медикам. Судя по его покрасневшим глазам и лёгкой небритости, он ещё не ложился. Бывает... Как там в песне звучало: 'покой нам только снится'? Безликие коридоры, освещённые холодным светом люминесцентных ламп, безликие кабинеты. Даже охранники, скучавшие на своих постах, и те казались безликими.

Медики занимались моей тушкой несколько часов. Брали анализы, подключали какие-то приборы. Тщательно осмотрели тело и недовольно поморщились, найдя старый шрам на бедре. Наконец всё было закончено и Владимир Семёнович, успевший подремать в кресле, отвёл меня на обед. Обедали в небольшой комнате без окон. Несколько хлипких столиков, легкомысленная клеёнка в цветочек и круглолицый, молчаливый повар, выглянувший из окошка раздачи.