Право волка (СИ)

Валерия отпустила мою руку и поспешила навстречу мужчине, а я мертвой хваткой вцепилась в металлический поручень. Это он — тот байкер, которого я видела на остановке. Мотоцикл было невозможно перепутать с другим: он настолько плотно засел в памяти, что я помнила каждую цифру и букву номера.

Мужчина тряхнул головой, сняв шлем. Зачесав пятерней волосы с лица, поздоровался с сестрой и поднял взгляд на нас.

В тот вечер, в тупике между зданий, я не смогла рассмотреть нашего спасителя. В моей памяти остался лишь необычный взгляд: его глаза словно отсвечивали в сумраке неестественным желтовато-зеленым оттенком.

И сейчас я не могла смотрела на него, продолжая стоять истуканом.

Он остановился у подножья лестницы. Следил немигающим взглядом. Первый раз в жизни меня охватило неконтролируемое желание приблизиться к малознакомому человеку, протянуть ладонь и… черт, что я делаю? Отдернула ладошку, спрятав за спину.

— Здравствуйте, — не узнала свой голос: высокий, даже писклявый, как будто я разговариваю с ребенком. Господи, да моргни же уже! Игра в гляделки затягивалась, и, самое главное, никто не спешил помочь. — Рада, что с вами все в порядке.

Наконец мужчина отмер и повторил жест. Зачесав пятерней волосы, открыл и повернул лицо так, чтобы я смогла рассмотреть шрамы: три параллельные полосы шли от уха, пересекая висок и спускались по щеке, не достигая носа. Верхний рубец пролегал в сантиметре от левого глаза. Жутко представить, что бы было, если бы он прошел чуть выше. Кажется, я на мгновение зажмурилась. И услышала хриплый довольный смех.

— Сеня, ты же обещал вернуться через два дня. Сегодня у Элечки гости, — тараторила Валерия, оправдываясь. — Даже не знаю, как ты будешь спать, так шумно.

Мозг очнулся. Сеня. Как же его называли? Ах да, Ар. Ар плюс Сеня — это Арсений?

«Арсений», — повторила про себя. Самое неподходящее имя для этого мужчины!

— Нормально я буду спать, — он оторвал от меня взгляд.

Состояние, в котором я находилась, мне совершенно не нравилось. Это не действие алкоголя, а что-то другое. Как будто меня подталкивают… подталкивают подойти к мужчине. Лишают воли.

Стоп! Я схватила Рокотову за руку и, попрощавшись сквозь зубы, потащила ее к озеру.

Спину и затылок жгло. Навязчиво, невыносимо и так знакомо. Провела ноготками по шее, желая избавиться от неприятных ощущений. Нельзя оборачиваться! «Не смотри!» — уговаривала я себя.

Подруга шла рядом, встревоженно посматривая через плечо, чем вызвала еще большее волнение в моей душе.

Затерявшись среди одногруппников, я присела за столик и позволила себе посмотреть на ступени, ведущие к особняку.

Одновременно испытала облегчение и разочарование.

— Дурдом, — прошептала себе под нос.

Поднялась и побрела вдоль берега. Бесцельно прогуливалась, отдаляясь от озера, разглядывала ухоженные растения. Создавалось обманчивое впечатление, что все создано природой. Но я видела, как четко прослеживается композиция. Каждое растение, каждый камень имел свое место. Все здесь — труд человеческих рук. По саду яркими змейками подсвечивались дорожки, зажгли освещение у дома и подсветку особняка. Тем самым хозяевам удалось произвести впечатление на гостей, — на меня так точно.

Разрешила себе немного помечтать. Представить, что я живу в огромном прекрасном доме с ухоженным садом, извилистыми дорожками и укромными уголками, где бы я могла рисовать. Или же каждый день гулять по хвойному лесу среди величественных сосен, наслаждаясь ароматом.

«Размечталась», — одернула сама себя.

— Лилька! — от громкого окрика я вздрогнула. — Принеси еще вискаря.

— Ты мне предлагаешь в магазин сбегать? — смотрела на Трубникова с непониманием.

— В дом зайди, в холодильнике стоит. Бери сразу две бутылки, — заорал в ответ. И указал пальцем за мою спину.

Метрах в пятидесяти, за фруктовыми деревьями расположился дом. Для гостей, наверное. Я пожала плечами. Внутри встретила непроглядная темнота. Подсвечивая фонариком на телефоне, я водила лучом по стенам в поисках выключателя. Ах, вот.

Помещение залил теплый свет. А здесь мне определенно нравится больше, чем в большом доме! Уютно, нет белоснежной стерильности, мягкая мебель натуральных оттенков и много комнатных растений. Интересно, здесь кто-нибудь живет?

— Лилька! Давай быстрее! — крик Трубникова застал меня сидящей в кресле перед камином. Полки, забитые до самого потолка книгами разных форматов, манили провести подушечками пальцев по переплетам. Расставленные не для красоты и не подобранные по цветовой гамме, книги собирались годами. Когда-нибудь я сделаю в своем доме нечто подобное.

— Да иду! — крикнула, что есть мочи. Разочарованно побрела в маленькую кухоньку, которую высокими деревцами в кадках отделили от комнаты, совмещающей в себе столовую и гостиную. Набитый алкоголем до отказа холодильник издает жалобный звон при открытии, и я достаю заказанные две бутылки.

На улице слышатся скрипучие шаги по гравию. Аккуратно захлопываю дверцу движением бедра:

— Что, Трубников, трубы горят?! — я насмешливо фыркаю, ожидая в проеме увидеть Серегу, и застываю.