Право вредности

— И что я должна сделать, чтобы всерьез заняться Умением?

— Не обязательно Умением. Любой магией. То есть магией в широком смысле, понимаешь?

— Конечно. Но если уж я начала заниматься Умением, логично было бы продолжать.

— Тогда я должен тебя кое о чем предупредить. Во-первых, если ты выберешь Умение, то не сможешь пользоваться силами Зоны в своих заклинаниях. У тебя сохранится лишь способность перемещения с помощью Зоны и возможность находится в ней. Оба эти свойства, скорей всего, будут доступны только тебе и твоим детям. Кстати, ты уже входишь в Зону из любой точки?

Арика кивнула.

— И даже из планет, где Зон нет? И выходишь в любой точке на любой планете?

— Да. Только с летящих кораблей почему-то не могу.

— Сверхсветовая скорость. Когда и как у тебя получилось в первый раз?

— Я наняла слугу, он меня предал и продал в рабство. Я тогда еще сильно обожглась, чтобы освободиться от веревок. Кстати, так и не знаю, чем их заколдовали — Умение не подействовало. Выбралась наружу, а вокруг пустыня. Собственно, и стерегли поэтому не сильно — бежать в пески без воды, припасов, — она пожала плечами. — Когда стало совсем плохо, подумала, — может, поблизости Зона. Это потом уже я узнала, что планета «слепая» — ну, без Зон. Я, вообще-то, хотела допрыгнуть до Зоны с помощью «картинок», но получилось, что зашла просто так. Вот, с тех пор — закрываю глаза, представляю серую пелену, шагаю — и в Зоне. А там — представляю место, куда хочу попасть. Не границу с миром Зоны, как ты учил, а любое место. Только очень четко представить надо, как будто видишь. И быстро делаешь шаг и одновременно открываешь глаза. А что во-вторых?

— Ты уже сейчас легко ловишь эмоции и чувства других существ, верно?

— Да.

— Так вот, Магики Умения чувствуют чужую боль, как свою. В начале только в момент применения Умения, потом — постоянно. То есть — если у человека, находящегося рядом с тобой, болит нога, зуб или сердце — ты все это будешь ощущать. Если кого-то ударят ножом — у тебя появится рана.

— И что с этим делать?

— Существуют блоки, защиты. С увеличением мощи они пробиваются все легче, приходится их усиливать, комбинировать, искать новые. Иначе магик просто умрет от чужой боли. Так что, пока не поздно, можешь выбрать другой вид магии. Год-два у тебя еще есть.

Подумав, Арика решительно махнула головой:

— Думаю, в любой магии есть свои подводные камни. Так что, не все ли равно?

— Не все. Какие-то «камни» ранят больше, какие-то меньше, что-то тебе покажется вообще неприемлемым. Все зависит от человека. Ты должна хотя бы попытаться выбрать, а не сосредотачиваться на Умении только потому, что оно для тебя привычней всего остального.

— Хорошо, я попробую. И все-таки, где можно найти нормального учителя Умения?

— Он тебе не нужен. Основы ты знаешь, остальное возьмешь из книг. Вот список для начала — Тгон достал из воздуха листок бумаги, протянул его Арике. — Хотя, — на бумаге проявилось еще несколько строчек. — Вот кто может согласиться тебя курировать. Скажешь, что ты моя дочь.

Арика приподняла брови — последняя реплика была крайне непохожа на обычные установки Тгона. Тот спокойно разъяснил:

— Магики не любят самоучек. А это — мой друг, мы вместе начинали.

— Спасибо.

— Как я понял, Нааль мертв.

Она, вздрогнув, кивнула.

— Это хороший предлог завершить твою деятельность книготорговца.

Арика, вскинувшись, хотела было возразить, но Тгон вновь прервал ее жестом.

— Конечно, тебе она нравится, конечно, ты справишься и без Нааля. Но все, что могла, из этой профессии ты уже почерпнула. Последнее время ты лишь пользуешься имеющимися знаниями, верно?

— Да, но…

— Значит, это пройденный этап.

— Но так делают все! Сначала учатся, потом…

— Все люди. Магики же постоянно должны впитывать информацию, и не только по своей — узкой — специализации. Иначе они вырождаются, погибают.

— Ладно, — слегка раздраженно сказала Арика, — И чем же мне заняться?

— Хотя бы тем же Умением. Как следует, а не время от времени, так, как ты делала это до сих пор. И, я знаю, ты это не любишь, но постарайся занять место в обществе. Без этого любому магику выжить — проблематично. Не веришь, спроси у Жорота.

— Поверю тебе на слово, — пожала плечами Арика. И вдруг озорно улыбнулась: — Зато у меня, кажется, есть уже личный консультант в великосветских премудростях.

Отвечая на вопросительный взгляд отца, она фыркнула:

— Роджер!

— Зря смеешься. Тебе очень повезло.

Арика пожала плечами:

— Наверно.

— И, пожалуйста, не считай его вещью, девочка. Не ради него, ради тебя самой. Понимаешь?

— Я никогда не поступлю с ним плохо, но он все-таки машина.

— Для тебя будет лучше, если ты привыкнешь думать о нем, как о человеке.

— Зачем?

Тгон молча пожал плечами.

Арика вдруг встрепенулась и с подозрением взглянула на отца:

— А ты его случайно не того? Не оживил? Или добавил что-нибудь?

— Я его не трогал. Конечно, формально Роджер — робот, машина, вещь — не больше. Но я настаиваю на своем совете.

— Я постараюсь.

— И еще. Твой друг-колдун расспрашивал меня о многих вещах. Если он попросит твоей помощи в дальнейшем исследовании Зоны — я ничего не имею против.