Правое полушарие

Это было единственное безлюдное место; в прочих помещениях неизменно присутствовал кто-то еще, и Ангел не мог рассчитывать на победу в коллективном побоище. Конечно, камера слежения никуда не делась; она водила головой под потолком, подобная очковой змее. Павлинов понял, что у него не будет времени убивать Дитятковского долго: не пройдет и минуты, как подоспеет помощь.

Дитятковский знал, что человек, справляя нужду, становится беззащитным. Он все предусмотрел даже здесь, в уединении: достал пистолет, снял с предохранителя. Но закончив свои дела, расслабился и положил оружие на полочку. Отвернул кран, взял мыло, заглянул в зеркало. Отраженное лицо немолодого бухгалтера дернулось; болты выскочили с мясом, зеркало снялось с места и врезалось в оригинал. Удар был настолько сильный, что стекло разломилось на двенадцать острых кусков. Зеркальная пыль смешалась с оптической: Дитятковский лишился очков. Он закричал, схватился за глаза и тем уберег себя от немедленного помешательства. Он не увидел, как Ангел Павлинов вырос непосредственно из стены. Слепой квадрат, оставшийся после зеркала, осыпался битым кафелем; вылезли голова и торс; выпростались руки. Ангел взял Дитятковского за уши, резко дернул; тот своротил кран, и раковина окрасилась красным. Ангел вылез полностью, опрокинув жертву навзничь; курносое лицо Павлинова не выражало ничего. Лица соприкоснулись в ударе: Дитятковскому показалось, что ему врезали чем-то тяжелым и мягким, похожим на боксерскую перчатку, ибо Ангел не успел окончательно затвердеть. Его члены гнулись во всех направлениях, нос и щеки украсились красной волчаночной бабочкой.

– Мне нужны материалы по обезьянам, - признался Павлинов и срезал Дитятковскому веко.

– Ты не пройдешь, - тот плакал. Глазные яблоки то бегали, то вращались. - Тебя остановят.

– Скажи, как найти, скажи пароль. Можешь молчать, я читаю в тебе, как в книге, - Ангел укусил Дитятковского, потом взмахнул стеклом. Из коридора донесся топот, и Павлинов вонзил острие в сонную артерию. Вскочил и застыл, с растопыренными руками и ногами; еще двух секунд ему хватило, чтобы оставить по себе лишь слабый туман.

Дверь распахнулась, вбежали люди - пять человек, двое были в пестрой форме. Дитятковский истекал кровью и больше не мог говорить. Ангел Павлинов уже находился в отделе обработки оперативной информации; все, кто там был, покинули помещение, привлеченные криками и суматохой. Павлинов вывалился из монитора, сбил на пол клавиатуру и мышь. Еще не вполне облачившись во плоть, он ударил по клавишам, намереваясь ввести пароль, но те не поддались настоянию наполовину призрачного существа, и пришлось повторить; когда между ним и Йохо в очередной раз выгнулся горбатый энергетический мост, пальцы затвердели, и вторая попытка принесла удачу. Ангел впился взглядом в экран. Высветились адреса, и он впитал их единым глотком чего-то большого в себе, ненасытного и бездонного, запомнив раз и навсегда.

Стояла ночь, но в здании было полно народа. Работа велась круглосуточно, и Ангел понял, что сотрудники не дадут ему насладиться телесной прогулкой по коридорам и лестничным маршам. Маска поиграла ртом, подобно своему аналогу из театрального мира: на пробу улыбнулась, на пробу скривилась. Было немного грустно, ощущалось некоторое разочарование, и Ангел остановился на мимике под номером два. Но потом, исчезая, вспомнил, что блестяще справился с поручением судьи, и выражение поменялось. Застывшая улыбка, как у сказочного кота, еще висела в воздухе, когда самого Павлинова уже не было видно.

10

Снег принес потепление. Светило солнце, лопались мерзлые лужи.

Перед уходом Йохо какое-то время думал, надо ли поджигать дом культуры. Решил, что хуже не станет, и здание запылало.

Но когда Йохо уходил, из окна еще только-только повалил дым. Фалуев раскупорил окно, чтобы тяга вышла получше, и выпил транквилизатор, чтобы случайно не материализовать по пути кого-нибудь из ненастоящих. Могущество пухло, как на дрожжах; Йохо с трудом обуздывал свои неожиданные таланты.

За правым плечом невидимым воздушным шариком летел Дитятковский. Забавляясь, Йохо запретил ему передвигаться ногами. Поза не имела для ненастоящих никакого значения, но Фалуеву было приятно унизить врага.

Правда, Дитятковский ничуть не унизился. С бесстрастным лицом он парил, послушный велению направляющего.

Ангел Павлинов остался "на хозяйстве": он вернулся в ведомство госбезопасности и тайно следил за всеми, кому было дело до господина. Перед этим он надиктовал Фалуеву на бумажку украденные адреса, и Йохо остановился на помеси левого эсера с гориллой. Предмет его розысков обосновался в Витебской области; остальные жили еще дальше. Йохо поостерегся обратиться к местной рассеянной диаспоре; из города предстояло бежать. Конечно, на время. Потом он вернется и призовет питерских под пальмовые знамена.

"Нарочно раскидали", - злобствовал Йохо.

Ну, что же. Ему не заказаны пути в Витебскую область.