ПРАВОНАРУШИТЕЛИ

Технология эта проста, как пять копеек – в одну руку берем шприц, в другую обычное куриное яйцо. Шприцом делаем две дырочки, через одну всасываем содержимое яйца, через другую проходит воздух. Когда содержимое яйца извлечено – Внимание – важно! Берем другой шприц – для краски, разведенной растворителем до жидкой субстанцци, прекрасно разбрызгивающейся. (7)

Как можно легко догадаться, этим шприцом загоняем разбодяженную краску внутрь яйца. Когда дело сделано – берем не скотч! А клей (консистенции геля) и заклеиваем дырки. Дело в том, что растрворитель разъест клей скотча и вообще штука это ненадежная. После этого аккуратно кладем готовое изделие в специальную яичную упаковку, со всех сторон от греха подальше выложенной ватой.

Что творилось вокруг! Неописуемо!! Небольшой пятачок стиснутый гаражами и блочно пятиэтажкой на какое то время стал объектом повышенного внимание кошачих. Вообще всех, кто был не прочь отведать халявные белки и желтки от яиц.

При такой технологии производства «снарядов» неминуемо получается много ненужного яичного белка и желтка. Ненужного??? Ха ха ха! Объясните это куче котофф и кошекк, снующих вокруг и периодически громко мяукая. И это в три часа ночи!

– Черт бы побрал этих животных!! Ведь пинками не отгонишь – жалко… – Свен очередной раз принялся сокрушаться о своей несчастной судьбе, которая вместо свидания с очаровательной девушкой – вполне возможно его будущей супругой, принесла на его голову Илью.

– Завтра она меня спросит: «Дорогой, почему ты не пришел в кино, почему от тебя разит растворителем и какого хрена ты такой невыспавшийся? Где ты шлялся, падла, всю ночь?».

Что мне ответить, Илья? Что я этой ночью занимался вандализмом социально значимого объекта, чтобы вызвать большой общественный резонанс? А выпил я чуть-чуть и только для снятия нервозности?

Пусть будет так. Когда она проломит мне голову сковородой, и приволочет мой бренный труп в ФСБ – не удивляйся.

– Хватит сопли пускать! – Илье надоела вся эта лирика. Он сам был на взводе.

Очередная кошка, несмотря на окрики и угрожающие жесты пролезла со спины на вожделенный желток и чуть не опрокинула футляр с готовыми яйцами. Это было последней каплей, и Илья отсел в сторону. Очередной раз.

Впереди, где-то в полукилометре от первой «точки» их ждал большой приз – тот самый памятник Екатерине. Защитницей казаков, ну-ну… чисто исторически именно Екатерина расправилась с казачьей вольницей.

Тогдашний оплот казачества – Запорожскую сечь, она сожгла, недовольных поубивала нахнен – ради интересов великой державы, естественно. У выживших казаков отняла вольницы, казачьи боевые отряды приравняла к обычным солдатам. Вот какая замечательная освободительница! После Екатерины казаки навсегда перестали быть теми настоящими казаками – вольными, свободными. Независимыми.

Но хрен с ними с историческими реалиями – кому они сейчас, по-настоящему, интересны? Важнее то, что губернатор кубанский в какой то момент решил переименовать Краснодар в дореволюционное его название Екатеринодар – спилив на этом кучу бабок, само собой. Логика и общественность сказали ему твердое НЕТ. Тогда Краснодар неожиданно стал чрезвычайно монархическим городом – от старых названий улиц, дублирующих обычные, памятников разным Екатеринам, до общественных мероприятий в стиле «Боже царя храни». Творческим лицом Кубани сделали В.Захарченко – ярого, оголтелого и отчаянно мразматичного монархиста.

Символом «обновленной» Кубани стал памятник Великой Екатерины – прямо напротив законодательного собрания края, в 50 метрах от краевой прокуратуры и еще ближе – если напрямик, от суда. Другой суд, арбитражный, тоже располагался рядом, но чуть дальше, метрах в ста.

Памятник был круглосуточно освещен и патрулировался – в 15 метрах от него находится круглосуточный пункт полиции.

Для подготовленного читателя становится совершенно ясно, что для «правонарушителя», ценящего и уважающего вандализм во всех его оттенках и проявлениях, эта цель весьма достойна! И опасна.

Все приготовления были закончены заблаговременно. В 4.00 воскресенья пьяные компании постепенно удалились домой – спать. Оставшиеся становятся злыми, опасными, но их было слишком мало в центре города, чтобы обращать на них внимание. Илья со Свеном, глубоко опустив на головы капюшоны, шли от гаражей, что располагаются за мед.институтом.

По улице Пушкина они пересекли улицу Седина, и перешли на левую сторону улицы – на сторону школы. Это был «старый» центр, состоящий, в основном, из низких допотопных домов, на ладан дышащих. Попадались и солидные здания. Но все равно чувствовалось – центр стар и уже не первый десяток лет на пенсии.

На другой стороне улицы появилось здание прокуратуры. Когда Илья со Свеном его миновали и дошли до ул.Красноармейской, им уже можно было идти прямо к памятнику – до него было метров 100 по прямой. Но Илья со Свеном повернули направо и через метров 15 повернули налево – в небольшой просвет между домами.