Правоохранительные и судебные системы глазами рецидивиста

10. Сергей, который присутствовал при вывозе вещей и помогал ответчику их грузить, как следует из его первоначальных показаний, не смог вспомнить какие именно вещи были вывезены,

11. Натали о том, что ответчик вывез из квартиры не все вещи, указанные в согласованном списке. и поэтому не может ложиться в обоснование исключения показаний Натали из рассмотрения.

12. Суд также не учел, что у ответчика судебные приставы дважды проводили опись имущества и нашли только сотовый телефон ответчика, — это содержится в материалах дела. Более того, по инициативе истицы, приставы подали на него в административный суд за укрывательство якобы вывезенных им вещей. Суд справедливо признал данное требование приставов и истицы абсурдным — «нельзя предъявить приставам то, чего нет».

13. Доводы апелляционной инстанции о том, что ответчик не пришел на апелляционное разбирательство, не являются основанием для принятия ею несправедливого решения (примеры чего указаны выше). тем более, что все его доводы есть в деле и их просто надо было всесторонне исследовать и дать правильную оценку.

Из вышесказанного четко следует, что данный суд не выполнял никакого системного анализа, не сопоставлял фактов, имеющихся в материалах дела. Отсюда и ничем не обоснованное решение. Истица оказалась недовольна тем, что не все ее бредовые идеи суд удовлетворил. И действительно логики здесь никакой нет. Я же естественно считал такое решение суда просто отсебятиной, ничего общего, не имеющего с законом. На моей стороне были логика, здравый смысл и закон, а на стороне суда — его «право» принимать решение, основанное только на «внутреннем убеждении судьи», тоже предоставленное ему законом, но искаженное до неузнаваемости верой судов в свою собственную непогрешимость.

Сейчас у нас в России только приходят к необходимости составлять брачный контракт, в котором прописываются все условия счастливой и несчастливой жизни (развода). У нас такого контракта не было, а значит все совместно нажитые вещи делятся поровну. А если вещь нельзя разделить поровну, то одной из сторон выплачивается денежный эквивалент половины этой вещи, оставшейся у другой стороны.

Но закон в данной области крайне несовершенен. Например, личные вещи, к которым относятся подаренные человеку вещи, не делятся. Мне на один из дней рождения был подарен монитор для компьютера. Но Лариса это на суде не подтвердила и запретила говорить об этом своим сыновьям. В то время как все они дружно подтвердили, что три сервиза подаренные нам на свадьбу, на «самом деле» были подарены друзьями на ее день рождения. Т. е., получается тот, кто уходит из семьи, он находится в заведомо невыгодных условиях, поскольку тех, кто остался, их, как правило, больше, и следовательно, если они что-то подтвердят, то опровергнуть это будет невозможно. Т. е., уже в этом проявляется явное нарушение равноправия сторон, прописанное в Конституции РФ.

Из практики подобных дел мы знаем, что часто стороны при расставании прячут часть вещей, которые им хотелось бы сохранить за собой. А в законе нет никаких механизмов, которые бы однозначно разрешали такую ситуацию, поскольку факт укрывательства вещей чаще всего недоказуем.

Есть и другие «глюки» закона, например, в моем случае у меня не было возможности доказать, какие вещи я принес с собой. Закон также никак не учитывает различную долю вложений, которые супруги вкладывали в семью. Пользуясь этим, Лариса полила меня грязью, что я якобы не работал и сидел у нее на шее. В то время, как ситуация была с точностью до наоборот. Но для суда эта ситуация не имела значения, поэтому «факты» Ларисы не проверялись, а ушат грязи, вылитый на меня, остался на мне и засох болезненной обидой.

Неплохо бы судам по ходу дела отделять «мух от котлет» и в таких случаях возбуждать дело за клевету или как минимум не давать оскорблять человека на судебных заседаниях. Однако, судьи не только не следят за этим, но и сами часто непрочь растоптать достоинство граждан, случайно оказавшихся на скамье подсудимых.

— Часто используемые человеком вещи, несут на себе энергетический его отпечаток. Если люди расстались и не хотят больше вспоминать друг друга, они должны избавиться от общих вещей, от тех вещей, которых касался ушедший супруг (-а). Это облегчит расставание и переход к новой жизни, — пояснил Сергей.