Правопорядок в период глобального кризиса: трансформации, тенденции, угрозы

В свое время Иммануил Кант, определяя, что есть право, отмечал, что «этот вопрос вполне может смутить правоведа – если только он не хочет впасть в тавтологию или вместо общего решения сослаться на то, что утверждали когда-либо законы какой-нибудь страны, – подобно тому, как пресловутый вопрос: “Что есть истина?”, может смутить логиков»[3]. Другой знаменитый, хотя и более поздний, учёный и философ, британец Герберт Харт невольно повторял ту же мысль, констатируя: «Не многие вопросы, касающиеся человеческого общества, задавались с такой настойчивостью, а серьёзные мыслители отвечали на них столь различными, странными и даже парадоксальными способами, как это происходило с вопросом “Что есть право?”^[4]. Действительно, в научной литературе можно найти множество различных, нередко противоречащих друг другу подходов к определению значения данного, основополагающего для любого юриста и обществоведа понятия. Отдельные школы юридической мысли предлагают понимать под правом систему установленных государством общеобязательных норм (позитивное право)[5]; любые, в том числе не исходящие от государства, правила человеческих сообществ, обеспечиваемые возможностью внешнего принуждения (сюда, соответственно, относятся не только позитивные нормы, но и нормы обычаев, религии и т. д.)[6]; идеальные нормы, происходящие из божественного волеустановления или самой человеческой природы (естественное право)[7]; сами общественные отношения, в которых воплощаются абстрактные модели поведения субъектов [8]; особую психосоциокультурную коммуникативную систему[9]; знаковые системы, отражающие господствующие в обществе ментальные представления[10], и т. д.

Не вдаваясь во всё это многообразие концепций, в споре о которых сломаны уже тысячи копий, можно, пожалуй, заключить, что право представляет собой сложное явление, в конечном счёте обусловленное состоянием общества и выражающееся, прежде всего, в определённых нормативных предписаниях или установках, позволяющих определять меру возможного и должного поведения людей и их объединений. Это крайне обобщённый и упрощённый подход, позволяющий в первом приближении уяснить, что право действительно воплощается в нормах, имеющих, однако, не произвольное содержание, а такое содержание, которое связано с качеством общественных отношений и степенью развитости социальных институтов. Правила поведения субъектов в тех или иных обстоятельствах, а вместе с ними – система ценностей и представлений, позволяющих отличить своего от чужого, добро от зла, справедливое от несправедливого – вызревают в самом обществе, т. е. в реальной практике индивидов и их объединений. В социальных нормах отражается накопленный человечеством опыт, сами они в основе своей содержат наиболее рациональные варианты поведения субъектов. Именно поэтому часть нормативных установок имеет так называемый «естественный» характер, происходя, впрочем, не из каких-то трансцендентных источников, а из вполне конкретной общественной практики. При этом право имеет дело не с обезличенными, неодушевлёнными явлениями, оно не является подобием алгоритма работы некоей машины – напротив, говоря языком Гегеля, «почвой права является вообще духовное, и его ближайшим местом и исходной точкой – воля, которая свободна»[11].

Понимаем ли мы под правом лишь результаты изъявления государственной воли или же нормы любых сообществ, способных обеспечивать их исполнение принудительной силой, стоит признать, что оно так или иначе является тесно взаимосвязанным с вопросами властвования, подчинения, координации социальных сил и управления процессами, протекающими в обществе. Поскольку функции эти в большинстве современных обществ сосредотачивает в своих руках особая организация, именуемая государством, разговор о праве есть по преимуществу разговор о нормах, устанавливаемых именно этой организацией, то есть о праве позитивном. По меткому замечанию Рудольфа фон Йеринга, «право не есть нечто противоположное власти, а придаток ей самой», и первое служит второй «также, как компас штурману»[12]. Само государство является не только особым социальным институтом – это правовой институт, большинство актов жизнедеятельности которого имеет юридическую значимость и который вольно или невольно – с помощью различного рода властных команд, адресованных членам общества – создаёт вокруг себя определённое правовое поле, пространство, порядок.