Православие и грядущие судьбы России

Признаюсь откровенно: я перестал, потому что устал, удивляться тому, что творится у нас на православной Руси... Хочется уверить себя, что все это — тяжелый сон, кошмар, что вот-вот проснешься, и он рассеется, и утреннее солнышко приласкает тебя своими теплыми лучами, но время идет, а кошмар становится все тяжелее, все мучительнее для сердца... Боже милосердый! И будет ли просвет, проглянет ли красное солнышко, прояснится ли над Русью ныне столь мрачный, а когда-то чистый, светлый небосклон?..

От времени до времени я имею счастие — да, именно счастие получать письма от нашего святителя — апостола Японии Архиепископа Николая и всегда поражаюсь его светлым настроением, всегда отдыхаю душою, читая его жизнерадостные письма, и думаю: что это значит? Вот человек живет среди языческого мира, в стране, где царит идолопоклонство или открытое безбожие, а он так благодушен, так полон упования на Бога, светлых надежд на будущее... Отчего же нам все кажется в таком мрачном цвете, будто конец миру близок, будто все рушится вокруг нас?

В ответ на эти мучительные вопросы напрашивается мысль: да не обманываем ли мы самих себя? Мы ведь все хотим уверить себя, что если наша Русь именуется страною православною, то она и в самом деле такова, что и законы ее построены на православном миросозерцании, что и жизнь ее в общественном, государственном и особенно церковном смысле в общем течет по руслу, исторически проложенному нашими предками в духе родного нашего православия; мы забываем, что с недавнего прошлого наша Русь сдвинута с своих вековых оснований, что ее повели по новым, неведомым ей дотоле путям, и на этих путях, Божиим попущением, за грехи наши, мы попали в полосу туманов, где стали меркнуть светлые наши православные идеалы, от коих мы стали уходить, а взамен их появились чуждые нашему духу призраки языческих воззрений... И вот они охватывают нас со всех сторон; они врываются даже в ту область, где уж никак нельзя было бы их ожидать... И мы как-то теряемся, недоумеваем, негодуем, отбиваемся от этого кошмара и страдаем душою... Попытаемся на минуту — не примириться! тут мир невозможен, а просто признать за факт, что тонкое язычество как бы пронизало всю окружающую нас духовную атмосферу, что им заразились даже те, которые именуют себя, и притом — сознательно, православными, не сознавая в себе этого заражения; попытаемся, говорю, признать этот ужасный, — да, поистине ужасный факт некоего отступничества нашей интеллигенции от заветов веры и матери-Церкви, и тогда нечему будет удивляться: останется только плакать и скорбеть, скорбеть и все усилия наши направлять к тому, чтоб рассеивать мглу язычества вокруг нас. Наши братья потеряли дорогу, но мы-то ее видим, знаем, — так вот и будем неустанно призывать заблудившихся вернуться на этот путь. И если хоть одна душа услышит наш призыв, если откликнется, вернется — вот и будет для нас радость вдовицы, обретшей потерянную драхму. Не этою ли радостью живёт душа святителя-миссионера в далекой языческой Японии при обращении ко Христовой вере язычников? Не этой ли радостью постоянно сияло лицо незабвенного старца о. Иоанна Кронштадтского, да и всех старцев Божиих, свидетелей покаяния грешных душ?

Правда, есть у них другая, постоянная причина радостного настроения: живут они в Боге и с Богом, всецело служа Богу единому, а Бог ведь и есть весь — радость, весь — любовь... Где светит солнце, там птички радостно поют свои песни в выси небесной, какая бы грязь ни была внизу под ними на земле: где душа чувствует Бога, там никакой мрак и смрад чужих пороков не нарушит внутреннего мира души, пребывающей в Боге. Это и есть то, что говорит Господь наш: «Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк. 17, 21) и что поясняет Апостол Павел: «Царствие Божие есть праведность, мир и радость во Святом Духе». (Рим. 14, 17). Это и есть то, чего недостает нам, грешным, без чего так грустно и мрачно живется на земле. Вот мы прежде всего и должны заботиться об очищении своего сердца, чтобы там нашлось место этому миру, этой радости и праведности во Святом Духе. Слава Богу и за то, что мы видим путь к сему, что можем и другим указать этот путь из мрака окружившего нас со всех сторон язычества: этот путь — один: жизнь в Церкви, в самом тесном единении с нею. Ведь чем больше опасность для детей, тем теснее они прижимаются к матери; чем больше опасности для верующих, тем неразлучнее они должны быть с матерью Церковью. К сему и должны мы звать наших собратий.

Наш призыв должен быть обращен прежде всего к тем, которые еще не совсем порвали своих связей с Церковью, которые еще не стыдятся называть себя православными христианами, но которые уже вошли в область языческой мглы, нас окружающей, и начинают сбиваться с пути... Таким-то вот и хочется крикнуть: братья, берегитесь! Враг близок, он хочет обмануть вас!..