Православие - свидетельство истины (из писем к Д. Бальфуру)

Отсюда ясно, что вечность есть иной образ бытия, причем такой, к которому выработанные нами в пределах эмпирической действительности понятия протяженности и последовательности, понятия начала, конца, до, после — не могут иметь приложения.

Вечная жизнь — это духовная жизнь.

Вечность — это мир чистой мысли и нравственности в их нераздельном единстве. Но чистую мысль и нравственность должно понимать не только в смысле психологическом, как субъективное переживание человека, но и в смысле онтологическом, как объективно сущее, — то есть Ум и Любовь Божества, то есть Христовы Любовь в Премудрости, и Премудрость в Любви. И если это соответствует истине, то подлинно вечен Един Бог, а мы лишь постольку, поскольку пребываем в Боге и Бог в нас пребывает. Когда же "Бог будет всяческая во всех", тогда и мы явимся обладателями вечности и уже не отчасти, а в полноте. К этому "краю желаний" стремится душа. Тогда только возможна будет ничем не омраченная радость.

А теперь, празднуя не горнюю, а только еще дольнюю Пасху, только образ той вечной, мы все-таки не достигаем совершенного покоя радости.

Однако и эта Пасха действует на душу удивительным образом.

Знаю одного человека, в Париже, который с Великой субботы до 3-го дня Пасхи, в течение 3-х дней был в состоянии видения, которое в образах нашего земного бытия он находил возможным выразить только словами, что он видел утро невечернего дня.

Утро — потому что свет был необычайно нежный, тонкий, "тихий", как бы голубой. Невечерний же день — вечность. Помню еще, как три года тому назад, при первой нашей встрече, почувствовав дыхание вечности, мы с Вами затаили на время дыхание.

Афон, 5 (18) апреля 1935 г.

Ответы преподобного Силуана

Я очень рад, что в Афинах есть столь положительное явление, как "Адельфотиозон""Адельфоти????????????[1]. Хорошие отзывы от этом братстве можно слышать от многих. Но для мирского человека даже элементарная христианская нравственность, как отказ от спиртных напитков, от табака, от посещения мест общественного развлечения, воздержание в пище, честность, скромность и целомудрие, и тем более целибат, представляются уже пределом совершенства и отречения от мира и от себя, и даже как???????. Зная это, я не придаю большого значения их отзывам, радуясь только тому, что их удивление и благоговение к подвижникам полезно прежде всего для них.

Вас я знаю как человека, не склонного увлекаться, скорее рассудочного и даже иногда слишком критически настроенного. Принимая это во внимание, а к тому же и Вашу опытность в духовной жизни, Ваш восторженный отзыв о братстве??? я воспринимаю с особою серьезностью. Мне стыдно за Афон и прежде всего за самого себя. Я на Афоне не встретил того совершенства, которое Вы нашли там. Живя в лучших, чем они, условиях, мы не достигаем их высоты. Уже давно до глубины души я осознал, что мы "отреби миру и всем попрание" — ????????????????????????????????????…

Отречение от мира не есть единожды совершаемый акт; отречение от мира — непрерывный подвиг всей жизни. Безмолвие — показатель степени отречения, отрешенности от мира. Чистота ума соответствует степени отречения от мира. А если мир понимать как "совокупность страстей" (Исаак Сирин), то совершенное отречение будет совершенным бесстрастием. В этом смысле мы совсем еще не отреклись от мира; мы только телом удалились из мира.

Вы хвалите??? за отказ "от всякого компромисса и оппортунизма", которые являются едва ли не главным принципом всей нашей деятельности и поведения. Вы отмечаете у них "совершенное послушание", а у нас даже и человеческой дисциплины нет. (Сущность христианского послушания я вижу в молитвенном искании воли Божией и следовании ей. Под дисциплиною я разумею или добровольное (например, политическая партия) или вынужденное (например, армия) подчинение человека человеку, что является необходимым условием успеха всякого общественного человеческого предприятия.)

Можно только порадоваться тому, что Вы наконец нашли это и в Православной Церкви. Читая и перечитывая Ваш отзыв ("требуют такой хрустальной чистоты и подчиненности… все молчаливые, чинные, сдержанные… Дело не построено на быту… а на сознательности" и так далее), — я вижу, что у нас все наоборот. Мы самые настоящие варвары. Мне понятно, что Вы теперь отдыхаете душей в их среде после нашего варварства.

Мне нравится и избранная ими форма служения Церкви: апостольство. У нас, конечно, другой путь, иной план борьбы за себя и за мир. Принципиально я вовсе не склонен унижать и наш путь. Жалею лишь, что не достигаем мы своей цели: их образ жизни, их путь — Вам ближе.

Наши пути не совпадают (пути, а не конечная цель). Истина едина, единообразна, проста. Однако имеет бесчисленное множество различных проекций. Причина различия проекции Единой простой Истины — различие воспринимающих поверхностей. Они Вам ближе. Этим отчасти я объясняю то, что Вам среди них "легче дышать", что они Вам более "по душе". Но разве хотя бы даже я с самого начала не говорил Вам, что это Ваш путь?