Православие. Тома I и II

   Внутри же Церкви монашество заняло то положение, которое сформулировано в «Оглашениях» Феодора Студита: монахи — «нервы и опора Церкви», «соль земли и свет мира», «свет для сидящих во мраке», «образец и утверждение». Монашеству, по сути, удалось на долгие века «приручить» христианскую Церковь на Востоке. Именно из числа монашествующих в послеиконоборческую эпоху избираются епископы, монашеское богослужение постепенно вытесняет из употребления приходские богослужебные уставы, монашеская аскеза ложится в основу церковных установлений о посте, в руках монахов концентрируется духовное просвещение, монахи становятся духовниками мирян. В отличие от латинского Запада, где автономия монашеских орденов выражалась прежде всего в их административной независимости от епископских структур, монастыри Византии оставались в подчинении местных епископов, однако сами епископы были монахами, и на руководящие должности в епархиях нередко возводились монашествующие. Такая практика сохраняется во многих Православных Церквах до сего дня.

Аскетическая письменность

   Монашество эпохи Вселенских Соборов породило богатую аскетическую литературу, которая до настоящего времени пользуется огромной популярностью в Православной Церкви, причем читают ее не только монахи, но и миряне. Изречения ранних египетских отцов, таких как Антоний, Арсений, Макарий, Пахомий, Сисой (всех их именуют Великими), вошли в сборники под названием «патериков», где эти изречения–апофтегмы располагались либо в алфавитном, либо в тематическом порядке. Помимо сборников апофтегм, с IV века стали появляться аскетические трактаты, адресованные монахам и принадлежащие отдельным авторам. Наиболее крупными монашескими писателями в период с IV по IX век, помимо упомянутых уже преподобных Максима Исповедника и Феодора Студита, были Евагрий Понтийский, Макарий Египетский, Иоанн Лествичник и Исаак Сирин.

   Евагрий Понтийский (ок.346—399) был учеником святителя Григория Богослова, младшим современником преподобного Пахомия Великого и других «отцов пустыни», свидетелем эпохи расцвета египетского монашества. От Оригена он заимствовал некоторые ошибочные взгляды, касающиеся главным образом христологии, за которые был осужден V Вселенским Собором. Однако в своем нравственно–аскетическом учении Евагрий был экспонентом аутентичной монашеской традиции; не случайно многие его сочинения после V Вселенского Собора были сохранены под именем других авторов. Евагрий писал преимущественно в жанре апофтегм, характерном для раннего египетского монашества: эти апофтегмы объединялись в группы (100 апофтегм, объединенные в одну группу, назывались «сотницами»). Сборниками апофтегм являются наиболее известные из дошедших до нас сочинений Евагрия — «Практик», «Гностик» («Умозритель»), «Главы умозрительные» и «О молитве». Последний из перечисленных трактатов представляет собой сборник из 153 глав (по числу рыб, выловленных учениками Спасителя, см.: Ин 21:11), сохраненный под именем преподобного Нила Синайского. В этом трактате Евагрий начертывает основные характеристики молитвенного делания в монашеской традиции:

    Молитва есть беседа ума с Богом. Какого же состояния должен достичь ум, чтобы он был в силах неизменно простираться к своему Владыке и собеседовать с Ним без всякого посредника?

    Если Моисею, пытавшемуся приблизиться к купине, пылающей на земле, было запрешено это до тех пор, пока он не снимет обувь с ног (См.: Исх 3, 5), то разве тебе, желаюшему созерцать Того, Кто превыше всякого чувства и мысли, и стать собеседником Его, не должно снять с себя всякую страстную мысль?

    Прежде всего молись о даре слез, дабы через сокрушение смягчить существующую в душе твоей грубость и, исповедовав свои беззакония Господу (См.: Пс 31:5), получить от Него прощение.

    Стой прилежно и молись усердно, отвращаясь от попечений и рассуждений, овладевающих тобой. Ибо они приводят в замешательство и смущают тебя, чтобы ослабить силу твою.

    Стремись к тому, чтобы во время молитвы ум твой стал глухим и немым, и тогда сможешь молиться.

    Молитва есть восхождение ума к Богу.