Православная аскетика, изложенная для мирян. О борьбе со страстями

«Леность ко всякому доброму делу, в особенности к молитвенному. Оставление церковного молитвенного правила. Потеря памяти о Боге. Оставление непрестанной молитвы и душеполезного чтения. Невнимание и поспешность в молитве. Небрежение. Неблагоговение. Праздность. Излишнее успокоение плоти сном, лежанием и всякого рода негой. Искание беструдного спасения. Перехождение с места на место с целью избежать тягот и лишений. Частые прогулки и посещения друзей. Празднословие. Кощунственные высказывания. Оставление поклонов и прочих подвигов телесных. Забвение грехов своих. Забвение заповедей Христовых. Нерадение. Пленение. Лишение страха Божия. Ожесточение. Нечувствие. Отчаяние.»[22]

Глава X. Уныние «Бес полуденный»

Итак, уныние в отличие от печали более связано с леностью, духовным и телесным расслаблением.

Уныние не зря святые отцы называют «бесом полуденным», борющим подвижника в середине дня, склоняющим монаха ко сну после обеда и отвлекающим его от молитвы. Следует помнить, что для монаха (особенно в древности) 12 часов дня это действительно половина, середина дня, ведь встают монашествующие рано и по монашескому обычаю трапеза совершается дважды в день: в обед и ужин.

Святитель Феофан Затворник пишет, что уныние есть скучание за всяким делом как житейским, бытовым, так и молитвенным, желание бросить делание: «Пропадает охота и в церкви стоять, и дома Богу молиться, и читать, и обычные добрые дела исправлять». «Воздрема душа моя от уныния»[23], – приводит святитель слова Псалмопевца Давида.

Уныние, скука, тягота духа и тела придут иногда, может быть, надолго, – предупреждает еп. Феофан. Но не следует думать, что на душе всегда будет покой и радость от молитвы, бывают периоды спада, лености, охлаждения и маловерия. Охлаждение в духовной жизни, её кризис – это один из признаков уныния. Но тут нужно применить волю и самопонуждение. В любом деле мы только тогда достигнем результата, когда будем постоянно принуждать себя к нему, поднимать за волосы, как известный барон Мюнхаузен и тянуть из этого болота лености, расслабления, тоски и уныния.

Ни в одном занятии никто ничего не добьётся, если не будет принуждать себя к регулярному деланию. Это и есть воспитание воли. Не хочется идти в храм, не хочется вставать утром и вечером на молитву – заставлять себя делать это. Лень, тяжело вставать по утрам каждый день и идти на работу или делать повседневные дела, вспомним, что есть прекрасное слово: «Надо!» Не «хочу – не хочу», а просто «надо». И так, с этих мелочей будем воспитывать в себе силу воли. Добрые дела тоже творятся не просто, на них тоже нужно понуждать себя, поднимать. Ведь в Евангелии нигде не обещается, что будет легко, а наоборот: «Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилия восхищают его». Мы говорим: «Богослужение, церковная служба; но ведь служба по определению не какое-то легкое, приятное занятие – это работа, труд, иногда тяжелый. И наградой за него бывают моменты духовного подъёма, радостной молитвы. Но большим дерзновением будет ожидать, что эти дары будут сопровождать нас постоянно. Очень часто нам бывает очень непросто стоять на молитве и в церкви. То тесно, то душно, может быть, кто-то отвлекает нас, шумит, передаёт свечи, но это не значит, что нужно ждать для молитвы каких-то особых условий, ведь можно никогда и не дождаться. В церкви нужно искать не комфорта и душевных переживаний, а встречи с Богом.

Я заметил как-то, что один человек ходит в храм и причащается всегда на буднях. Я спросил его, почему он не приступает к Святым Таинам в воскресение или в праздники? Он ответил, что в праздничные и воскресные дни ему не нравится бывать в церкви, слишком много народа, толкучка, суета и т. д., нет уж я лучше в рабочий день, когда никто не мешает. Тогда я сказал, что это совершенно неправильно: на буднях можно ходить в храм, но главное – посещать праздничные и воскресные службы – это 4-я заповедь Закона Божьего (про день 7-й) и причащаться тоже нужно вместе со всеми прихожанами. Вся община церковная причащается от одной чаши и в этом и есть наше единство. Конечно, может быть, когда никого нет в храме, кому-то молиться проще, но нужно приучаться молиться и при большом стечении народа, ведь и в Царство Небесное мы собираемся попасть не в одиночестве. Службы, ектеньи так и составлены, что мы молимся всем собором, всем собранием прихожан, «едиными усты и единым сердцем». В советское время было так мало церквей, что в храме иногда руку нельзя было поднять, чтобы перекреститься, а люди всё равно ходили в храм и получали радость от молитвы.

Так что ко всему нужно себя понуждать, начиная, может быть, с малых шагов, тогда уныние не сможет утянуть нас в свою трясину, и так постепенно мы будем отвоевывать островок за островком. И, конечно, в этом деле требуется не порыв, а постоянство.